Изумруд

— Это аналог нашего «Ваше Превосходительство», — чуть слышно добавил Астральд, заведя правую руку за спину и показывая Ваарсу, чтобы тот не совался ко мне с советами, которые ему было сложно сдержать, отчего он был готов выйти в первый ряд.

— Вы глава касты рибатов, госпожа Дэр? Я правильно запомнил цвета?

— Верно, Превосходный.

Мне снова стало не по себе от такого обращения.

— Тогда неудивительно, что ваш город столь прекрасен в своем архитектурном изяществе! — Я окинул взглядом ажурные строения из белоснежного камня, стоящие по периметру площади. — А вы, вице-канцлер, возглавляете эдалов?

— Верно, Превосходный. Я вышел из купцов. Наладил торговлю с великанами Ледяных земель, — тонким голосом поведал Исбильт, превышающий два метра в росте и имеющий довольно крепкую фигуру с широченными плечами.

Его белая голова была усыпана россыпью кудрей средней длины, формирующих шапку из упругих завитков. Из-под нее выходили коротко стриженные и скрупулезно окантованные бакенбарды, сглаживавшие выступ нижней челюсти и соединенные через щеки с усами, оставляя подбородок свободным от растительности. Сложно было понять, сколько ему лет, ведь лицо было абсолютно без морщин, но легкая рябь в уголках глаз выдавала его зрелость.

Чуть дальше у входа ровными рядами стояли давно ожидающие нас кареты, готовые посоперничать своими размерами с теми путевыми вагонами, которыми мы добирались к Золотым воротам. Они были короче, но шире и чуть выше, напоминали бочки с немногочисленными круглыми окнами малого диаметра, как иллюминаторы в самолетах. Мы направились к ним без лишних церемоний и разговоров. Вход в них был организован сзади, позволяя более рационально использовать внутреннее пространство, занятое четырьмя рядами кресел по два с каждой стороны, расположенными лицом друг к другу и разделенными небольшими столами; свободным оставался широкий проход в центре.

Наша делегация была немногочисленной, отчего свободных кресел осталось предостаточно. Компанию нам составили Дэр и Исбильт, разместившиеся напротив меня и севшего рядом Астральда. Кхира заняла сидение у выхода, в одиночестве, что было продиктовано требованиями безопасности, ведь это единственное место доступа в карету.

Кортеж, состоящий из трех карет, передвигаемых силой десяти могучих коней, и нескольких десятков конных всадников, распределившихся по всему периметру дороги, без промедлений пошел легким полукругом, минуя удивленных и радостных жителей, встречающих нас. Это было почти сплошное белое море голов с загорелыми лицами и интересными по задумке и сложности прическами. Лишь изредка среди них встречались гости этих территорий, осевшие здесь волей судьбы или прибывшие по своим личным или рабочим делам в эти края на несколько дней.

Маршрут был довольно простым и пролегал вверх по главному проспекту города, напрямую от порта. Улица раскинулась широким полотном, способным вместить в ряд около шести таких пузатых рыдванов, на одном из которых мы передвигались. В центре, разделяя встречные потоки, аккуратно высадили кудрявые деревья-столбы, бережно выстриженные в форме цилиндра и получавшие заботливый уход старательных сибов, знающих о своих подопечных все, что только было известно, понимающих их нужды и потребности. Тротуары предусмотрительно отделили живыми изгородями — низкими, чуть меньше метра, преграждающими путь торопыгам, желающим сократить дорогу, перебежав в неположенном месте. Урбанизация и продуманность даже малозначимых мелочей в обустройстве города поражали меня настолько, что я не замечал происходящего в карете. Астральд о чем-то заумно беседовал с Дэр и Исбильтом; скорее, это был больше монолог, ведь он редко удостаивался от них развернутого ответа. Возможно, он надеялся, что я вступлю в разговор, поддержу и смогу преодолеть эту любовь к молчанию, ставшую культурной особенностью, у встречающей стороны, но мне было не до того. Успеем еще наговориться! А сейчас все самое интересное происходило за окном.

Ажурные и брутальные, одновременно легкие и тяжелые, словно из сказки, дома — от малых строений до грандиозных дворцов, чье предназначение мне неведомо, — были построены с большим вкусом и в едином стиле вписаны в окружающий пейзаж, не оставляя нелепых пустых пространств и не перегружая улицы камнем, оставляя место для небольших садов и парков, особо интересные из которых заманивали своими узкими аллеями вглубь, в закрытые пространства зданий, формируя во дворах уютные уголки природного умиротворения. От белизны камня фасадов слепило глаза, но то, как искусно им вторили булыжники мостовой в нежно-голубых тонах, выделяясь окантовкой из более насыщенного синего бордюрного камня, придавало этому городу абсолютно нереальный вид. Будто люди здесь и не живут, а только и делают, что моют, чистят, стригут и подметают весь этот волшебный город-сад, лелея свой маленький рай.