Изумруд Люцифера

Она послушно взяла наполненную Кузьмой рюмку, рядом с которой в мгновенно появилась другая. Они чокнулись («За приятную компанию!» — сказал Кузьма) и вдвоем принялись за еду. Рита украдкой бросала взгляды на сидевшего напротив гостя. Он был уже без фартука. Ел быстро (видно было, что в самом деле голоден), но аккуратно. Она обратила внимание, что кусочек хлеба он положил на тарелку слева от себя и не откусывал от него, а отламывал маленькие кусочки, бросая их в рот. Красиво ел. За ужином они оба молчали, только Кузьма еще пару раз наполнял рюмки, они чокались, но без слов.

— Из чего вы это все приготовили? — спросила Рита, когда тарелка перед ней опустела.

— Из продуктов. Отсюда, — Кузьма указал на холодильник. — Я и не ожидал, что здесь такой выбор: копченая грудинка, вяленая колбаска, сыр, овощи… У нас с вами общий недостаток — любим поесть, — засмеялся он. — Даже рыбка мороженая была. Она, правда, залежалась, но оказалась еще ничего.

— Когда же вы успели все это приготовить? — удивилась Рита.

— Пока вы здесь отдыхали. — Кузьма показал на диванчик. — Извините, что так получилось, но я боялся, что мне так и не придется поесть, поэтому позволил вам немного поспать. Потом, когда все было готово, велел взобраться на стол… — он вздохнул. — Не думал, что будет такая реакция…

— Вы хотите сказать, что отключили меня? — спросила Рита. Водка и еда уже подействовали, ей было легко и хорошо. — Получается, что я, пока вы тут возились, совсем ничего не соображала?

— Именно так, — подтвердил Кузьма, — это было что-то вроде гипноза.

— Вы владеете техникой гипноза? Про какую такую девицу вы мне долдонили?

— Это старинный заговор, очень красивый. Слова не имеют значения, главное — монотонность и темп речи. Пациент впадает в транс, после чего выполняет любые команды. Что и было с вами.

— Любые команды? — Рита уже в полной мере ощутила действие выпитого. — То есть вы вполне могли воспользоваться моей беспомощностью в гнусных целях? — спросила она, кокетничая. — И я бы не воспротивилась?

— Даже бы и не вспомнили потом.

— А вы не воспользовались?

— Нет, — твердо ответил Кузьма.

— Почему? — серьезно спросила Рита. Ей и в самом деле хотелось услышать ответ на этот вопрос.

Кузьма почесал затылок.

— Если я вам скажу, что насиловать беспомощных женщин нехорошо, и мое воспитание не позволяет мне вытворять такое, вас это устроит?

— Нет! — твердо сказал Рита.

— А то, что я люблю свою жену, и ни разу не изменял ей за пятнадцать лет супружеской жизни?

Рита в ответ только хмыкнула.

— Придется признаться, — склонил голову Кузьма. («То-то же!» — со злорадством подумала Рита.) — Я не вижу кайфа в такой ситуации. Это все равно, что с резиновой женщиной. Какое удовольствие от обладания бесчувственным телом?

Отвечая, он смотрел в стол, но, когда на мгновение поднял глаза, Рита заметила в них уже знакомые смешинки. И обиделась.

— Так вы хотите, чтобы я сама обнимала вас горячо?

— Этого никто не обещал, — ее же словами отозвался Кузьма, — и никто на это не рассчитывал. И вообще, Маргарита, может, лучше об Ангеле? Раз он вас так интересует…

— Давайте об Ангеле, — согласилась Рита, доставая из сумочки пачку тонюсеньких сигарет «Вог» и закуривая. — Развлеките девушку на словах, раз уж по-другому пренебрегли ею.

Кузьма коротко всхлипнул, подавившись смешком, затем сходил в прихожую и вернулся с трубкой и пачкой табака. Некоторое время они сосредоточенно курили. Кузьма первым нарушил молчание.

— Как я уже говорил, нас в семье было двое сыновей. Еще есть сестра, она родилась между нами. Влад — старший. Прадед Кузьма был жив, когда Влад родился, поэтому имя его досталось мне. Влада он очень любил, да его все любили. Долгожданный сын, внук и правнук, симпатичная мордашка, кудрявые волосы… Словом, забаловали его. А потом он вырос… Сами видели: под два метра, в отца пошел. Девчонки на него прямо-таки вешались, да и он ими не пренебрегал. Как вы правильно написали, из института его выгнали за слабость к женщинам. В советское время с этим было строго. Другой бы на его месте подождал год-другой и восстановился, хотя бы на заочном, а он решил в моряки пойти. Плавал несколько лет, потом вернулся… С женой и дочкой. С женой вскоре развелся, снова женился, занимался бизнесом… Вам он сказал, что Первакова виновата в том, что у него бизнес развалился, но виноват во всем он сам. Хороший бизнес непросто создать, но удержать его еще труднее. Он почему-то считал, что ему стоит только поставить дело, а дальше все будет само крутиться, принося деньги, а ему останется только сигары курить, да бабами своими заниматься…

Кузьма положил трубку в пепельницу.