Изумрудная песнь

– Вы не готовы к битве, а нам она не нужна. – сказал орк, лишь кратко оглянувшись на своего дядю. От эльфийки не укрылось, как Асгерд в этот момент отвела взгляд, явно боясь встретиться им со своим гаркаром. – Выполни наши условия и разойдется миром. До следующего раза.

– Старый пёс позволяет щенку лаять вместо себя? Что это? У пса пропал голос или щенка воспитывали свиньи?

– Ты так удивляешься, мудрейший, – едко выплюнул это прозвище Аргур, ответив королю с усмешкой, – будто такого раньше не случалось. Вот хоть бы вспомнить твою сестру…

Прежде спокойный Эвандоэле вдруг вскинул руку, прорычав сквозь зубы:

– Молчи старик, иначе я и горстки пепла от тебя не оставлю!

Орк расхохотался.

– Уф! Старик! Я всего-то вторую сотню разменял, куда мне до тебя, мудре-ейший!

Эльф выпрямился, явно поняв что зря дал волю эмоциям, и ответил ему как прежде холодно.

– Выбирай тон. Как бы там ни было, мы уже не сможем все так оставить. Ты дозволил этой скверне просочиться в мои земли и смеешь думать, что я позволю вам диктовать условия своего отступления? Как бы ни так. Я не повторяю ошибок.

– Какой же ты лицемерный, эльфийский вождь. – устало покочал косматой головой Аргур и смачно сплюнул себе под ноги. – Тьфу! Лицемерный и трусливый!

Взгляд его вдруг из ехмдно-веселого, стал жёстким и убийственно холодным. Огромный орк с секирой за плечами и длинными кинжалами пристёгнутыми к каждому из боков, опасно сделал шаг в сторону короля, заставив взволноваться его телохранителей.

– Пока ты тут пытаешься изо всех сил склеить осколки отваливающиеся от прежнего мира, он продолжает рушиться. Раскрой глаза, этот кувшин уже разбит и молоко из него заливает твои руки неудержимым потоком!

Эвандоэле скривился, всплестнула руками так, словно пытался стряхнуть с них грязную воду.

– О чем ты, жрец? Мха объелся?

Аргур оскалился недоброй ухмылкой.

– Нет, это ты скорее его в уши да глаза набил, раз ничего вокруг себя не слышишь и не видишь. Проснись же, остроухий! Богини примирились, забыв старые обиды перед новой угрозой и тебе первому, под самый нос принесли весть о надвигающемся конце времен, а ты и рад был их не услышать. Видно слишком уж хорошо живется великому Эвандоэле в его уютном Алдуине за высокой стеной и белокаменными башнями.

Эльфы вокруг Неры едва слышно зашептались. Между кровными  врагами повисло молчание, которое, казалось, искрило от напряжения и было гуще болотной трясины. Они говорили о них с Ульдом – Нерандиль посмотрела на любимого, надеясь поймать его взгляд, но тот был сосредоточен на разговоре.

– Твое красноречие утомляет, жрец. – Наконец выдавил из себя король. – Хочешь что-то сказать, говори прямо. Разве под тобой сцена, а вокруг благодарные слушатели?

Аргур кратко обернулся на Ульда и, казалось, кивнул собственным невеселым мыслям, будто дальнейший разговор требовал от него куда больше сил, чем текло в жилах этого могучего воина.

– Круглоухие. Мы знаем что они уже рядом. Да не криви же ты рожу, бледная твоя морда! Их орду ведут новые боги, и пусть они слабее наших, их больше и нам не справиться с ними пока мы им на радость вгрызаемся друг-другу в глотки!

Эвандоэле сжал кулаки и, напустившись на орка, казалось вот-вот готов был выйти из себя.

– Все это блажь и бред умалишенной! Никаких круглоухих нет от восточного и до западного предела. Это все байки и страшилки для детей от старой сумасшедшей аданы!

– Видно не такая уж та ведьма, как ее… Маонис… Маонис и сумасшедшая. Скажу еще раз, раз ты не услышал меня в первый раз – богини примирились и создавая союзы меж нашими племенами, являют нам свою волю, которую ты не в праве больше игнорировать…

– Ты предлагаешь нам объединиться? – оборвал его король, со злым весельем в голосе, – Эльфам с орками?! Ты сумасшедший, если считаешь что после веков кровавой вражды хоть один эльф подаст вам руку!

Вместо ответа Аргур сосредоточенно посмотрел в глаза королю и слегка отступил в сторону, предоставив эльфу обзор на Ульда, до того стоявшего за его спиной.

– Это не в счет. – Огрызнулся Эвандоэле.

– А моя мать, о мудрейший, тоже не в счет? – в тон ему спросил Ульд.

Ледяная сталь во взгляде короля, казалось могла теперь разить наповал. Надменно вздернув подбородок, король перевел взгляд на Аргура и холодно сказал:

– Закончим на этом.

– Отдай нам его остроухую, поклянись, что не станешь преследовать их и мы оставим тебя с миром. Пока он еще возможен на этой земле. – тут же сказал старый орк.

Но внезапно, не Эвандоэле, а Ульд возмутился его словам.

– Нет, не оставим! – прорычал он, уверенно выйдя вперёд и яростно прорычал, указав пальцем королю прямо в грудь, будто тот был даже меньше, чем равным ему, – Моя мать до последних дней молилась богине, от благословения которой ты ее отлучил! Молилась за тебя, хоть ты и отвернулся от нее тогда, когда больше всего был ей нужен! Из-за тебя она умерла не прожив и десятой доли от отпущенных ей дней!