Изумрудное пламя

— Я пришла сюда за информацией. Если вы мне ее не дадите, то я загружу это видео на все основные стриминговые платформы. Как только тайное станет явным, общественность будет жаждать вашей крови, и вы сможете попрощаться со своей сделкой со следствием. Ассамблея просто разорвет вас в клочья. Ваш Дом не восстановится. Если вы попытаетесь навредить мне или задержать, то я сделаю вам лоботомию, а затем выложу видео. Если вы пристрелите меня сейчас, видео все равно будет загружено, а мой Дом убьет всех, кого вы любите.

Кристиан выругался.

Альберт повернулся ко мне, с широко распахнутыми от удивления глазами.

— Кто ты такая?

— Это также не важно.

— Мой отец не стал бы никому ничего рассказывать о Леоне. Он бы о нем даже не вспомнил.

— Я думаю, все было наоборот.

— Почему это так важно?

— Кто-то решил взять мой Дом под прицел, Альберт. У вас есть одна минута, чтобы дать мне ответ.

— Я хотел на тебе жениться, — прошептал Альберт.

Мне хотелось сказать, что мне жаль. Я хотела обнять его и сказать ему, что это не конец света, но любая слабина с моей стороны, любое проявление доброты или сострадания, и Кристиан сможет выскользнуть у меня из рук.

Я позволила своей магии излиться из меня. Когда я заставляла людей влюбляться в меня, мои крылья были великолепными, зелеными, золотыми и мерцающими. Крылья, выросшие из моей спины, теперь были черными. Кончики моих перьев пылали алым, словно я окунула крылья в кровь. Это была другая сторона медали. Я узнала о ней после ухода Алессандро, когда мне было плохо, и я хотела, чтобы меня оставили в покое. Однажды вечером Леон пристал ко мне за ужином, я потеряла контроль, и состоялся дебют «черных крыльев». Семья ошеломленно молчала целых тридцать секунд. А потом всю неделю все называли меня принцессой готов, а Арабелла продолжала оставлять у моей двери романы о вампирах.

Мои крылья расправились, огромные, черные, пугающие. На самом деле я ничего не могла с ними поделать, как могла бы использовать свои другие крылья, чтобы соблазнить, но они выглядели впечатляюще.

Оба мужчины сделали шаг назад.

— Не думаю, что мы стали бы хорошей парой, Альберт. Двадцать секунд.

— Он ничего не знает, — продолжил настаивать Альберт.

— Десять секунд.

Кристиан плюхнулся в кресло.

— Ладно.

Альберт нахмурился.

— Ты рассказал кому-то о ее кузене?

— Это случилось в клубе. На поле для гольфа ко мне подошел молодой телекинетик.

— Откуда вы знаете, что он телекинетик? — спросила я.

Кристиан криво ухмыльнулся.

— Ему не требовалось доставать свои мячи из лунок руками.

— Когда это произошло?

— В прошлую субботу.

Люди Аркана времени не теряли.

— О чем он спросил?

Кристиан вздохнул.

— Он спросил, не хочу ли я убрать тебя из жизни моего сына, и я ответил «да».

Альберт опустился в кресло и, поставив локоть на подлокотник, подпер лоб кулаком.

— Это какой-то кошмар, — наигранно весело произнес он. — Я ведь вот-вот проснусь, правда, отец? Почему ты хотел испортить мои отношения?

— Потому что ты можешь найти девушку получше!

Альберт указал на меня.

— Лучше, чем это? У тебя в кабинете сидит ангел смерти, и ты все еще считаешь, что я могу найти лучше нее?

— В то время у меня не было всей информации. Она не уделяла тебе времени. Мне надоело смотреть, как ты гоняешься за ней, как влюбленный щенок.

— Я просил твоей помощи?

— Я твой отец! Я забочусь о твоем будущем! Они молодой Дом, и Виктория Тремейн сотрет их в порошок, как только освободится.

— Как раз моя бабушка поручила мне уладить это дело, — заметила я. — Я здесь вместо нее только из уважения к Альберту и нашей дружбе. Дом Тремейн на дух не переносит глупцов, мистер Равенскрофт. Не будьте таковым.

Кристиан разинул рот, опешив.

— Опишите телекинетика, — потребовала я.

— Молодой, лет двадцати. Темноволосый, загорелый. Хорошие зубы. Акцент.

— Какого рода акцент?

— Не могу сказать.

Это было похоже на вырывание зубов.

— Он был членом клуба или гостем?

— Не знаю, я не спрашивал.

— Был ли с ним кто-то еще?

— Я этого не видел.

— Он вам что-нибудь предлагал? Говорил, как с ним можно связаться?

Кристиан покачал головой.

— Мы немного поговорили, пока шли. Вот и все. Он не назвал мне свое имя.

— Как получилось, что речь зашла о Леоне?

— Он спросил, что я думаю о членах вашей семьи. Я сказал, что они мне совершенно не интересны. И что ты ведешь себя с нами так, будто слишком хороша для нас. Даже твой чертов пустышка-кузен относится к моему сыну с пренебрежением, рассказывая ему сказки о якобы преследовании его девицей по имени Одри.

Не так уж много, чтобы продолжать. Как только я вернусь домой, я попрошу Берна подсоединиться к камере наблюдения рядом с клубом и посмотреть, не выглядит ли кто-нибудь знакомым.

— Что произошло? — спросил Альберт.

— Одри мертва. Леон был подозреваемым в ее убийстве, но у него оказалось железное алиби. — Я перевела взгляд на Кристиана. — Добавите что-нибудь?

Кристиан дерзко вздернул подбородок.

— Я прав. Мой сын слишком хорош для тебя.

Я свернула крылья, встала, забрала свой планшет и вышла из кабинета.

Глава 14