Изумрудные окна

Брук села возле нее, посмотрела на экран и сразу поняла, что ее сестра никак не могла быть увлечена этим плохо дублированным фильмом. Как Брук и предполагала, Рокси встала, потому что не хотела говорить о происшедшем.

- Я хотела, чтобы ты знала, что я вошла только потому, что услышала твой голос, а свет был выключен, и я, испугавшись, подумала, что ты в беде. Извини, ладно?

Рокси продолжала смотреть в телевизор пустым, ничего не выражающим взглядом; ее глаза были настолько отсутствующими, что Брук начала сомневаться: не увлечена ли сестра действительно фильмом.

- Ну, и кто это был? — спросила Брук.

Рокси согнула ноги, обхватив руками колени, сказала:

- Ты его не знаешь.

- Может быть, я удивлю тебя, — сказала Брук, — городок маленький. Я знаю многих детей твоего возраста, которые ходили в школу вместе с тобой. Но этого человека... Как его зовут?

- Он не мой ровесник, — сказала Рокси, — он старше меня.

Напряжение на лице Рокси становилось все более явным, ее губы начали дрожать.

- В любом случае это не имеет значения.

Она схватила пульт дистанционного управления и переключила телевизор на другую программу.

- Хорошо, — сказала Брук упавшим голосом, — это не мое дело.

Какое-то мгновение Брук сидела неподвижно, стараясь найти общую тему, которую можно было бы обсудить. Ее руки крепче сжимали скульптуру. Затем она медленно начала ее разворачивать.

- Ты помнишь это, Рокси? — спросила Брук.

Рокси посмотрела на скульптуру, и заинтересованность блеснула в ее глазах.

- Эту работу ты сделала в школе. За нее тебе дали стипендию.

Брук кивнула, переворачивая скульптуру и проводя кончиками пальцев по ее гладким линиям. Эта вещь приводила ее в восторг. Держать «Бесконечность» было подобно тому, как держать ту часть ее самой, которая не проявлялась целых семь лет.

- Ник хранил ее все эти годы.

Взгляд Рокси скользнул по лицу Брук, цвет удивления и восхищения в ее глазах сменили серые краски, которые доминировали в них до этого.

- Ты так трудилась над ней, я думала, что ты продала ее или что-нибудь в этом роде.

Брук покачала головой.

- Я отдала ее Нику. Я бы ни за что не закончила работу без его помощи. Не получила бы стипендию, даже и не пыталась бы получить.

Она встретилась глазами с Рокси.

- Ник был хорошим учителем, Рокси.

Глаза сестры вновь потеряли блеск, и она отвернулась.

- Почему же он вернул ее? — спросила Рокси на первый взгляд безразличным голосом.

Лицо Брук оживилось, когда она взглянула на скульптуру.

- Он сказал, что всегда собирался вернуть мне ее. Просто не было возможности это сделать раньше, до сегодняшнего вечера.

Брук тихо засмеялась, вспоминая их с Ником разговор.

- Он сказал, что владелица галереи в Сент-Луисе однажды предложила ему двадцать пять тысяч долларов за нее. Ты можешь в это поверить? Но он отказался.

Взгляд Рокси неожиданно обратился на сестру — в нем явно угадывалась враждебность.

- Чувства делают с людьми ужасные вещи, — пробормотала она.

- Это не имеет никакого отношения к чувствам, — ответила сухо Брук, — он просто знал, что «Бесконечность» была моей, и не имел права продавать ее.

- Так ты хочешь продать ее? — спросила Рокси.

Брук посмотрела на скульптуру и поняла, как много та значила для нее сейчас, когда она снова держала ее в своих руках. Так много она вложила в нее.

- Нет, я никогда бы не смогла продать ее. Она слишком много значит для меня, — Брук бросила беглый взгляд на Рокси, как будто та поймала ее в свои сети, — между нами ничего не было, Рокси. И сейчас наши отношения остаются строго деловыми.

Казалось, Рокси не правилось, что все принимает такой оборот. Брук увидела едва заметный вызов в ее глазах.

- Если она для тебя ничего не значит, то ты можешь расстаться с ней, особенно учитывая тот факт, что все это время ее у тебя не было.

- Нет, — сказала Брук, чувствуя, что границы свободного выбора сжимаются вокруг нее. Она встала и повернулась спиной к сестре, — он мог продать ее, но не сделал это. Я также не сделаю этого.

- Двадцать пять тысяч долларов — это же уйма денег, — возразила Рокси.

Они могли предложить мне и сто двадцать пять, но я и тогда бы не изменила свое решение, — твердо сказала Брук. Затем, глядя на скульптуру, нежно взяла ее в руки и вышла из комнаты — Спокойной ночи, Рокси. Я иду спать.

Почти всю ночь, лежа в кровати, Рокси думала о привязанности Брук к своей скульптуре. Двадцать пять тысяч долларов! Сама мысль о такой сумме денег заставляла ее сердце биться быстрее. Двадцать пять тысяч долларов могли так далеко унести ее от этого угнетающего маленького городка.

Она перевернулась на другой бок, думая о тех чувствах, которые проявил Ник Марселло, сохранив скульптуру вместо того, чтобы продать ее. Она должна была признать, что это немного не вязалось с образом развратного типа, интересующегося юными девочками, каким она всегда себе его представляла. И старый вопрос, который, казалось, интересовал каждого человека в Хайдене, поднялся снова: почему красивый, одаренный учитель искусства рисковал карьерой ради восемнадцатилетней девчонки?