Изумрудные окна

Ник открыл было рот, чтобы ответить, но сдержал себя, закусив губу. Он сказал себе, что сжег уже достаточно мостов за этот вечер. Все эти эмоции не стоили того, чтобы вышвырнуть своих родственников за дверь. Несмотря на их недоверие, он нуждался в них.

- Во-первых, — как можно спокойнее попытался произнести Ник, пытаясь погасить пламя, бушевавшее внутри, — я, кажется, говорил вам семь лет назад, что между нами ничего не было. Я думал, хоть вы поверите мне.

- Весь этот проект является лишь причиной того, чтобы быть с ней, я знаю! — прокричала его мать.

Ник на секунду задержал дыхание, сжав обе руки в кулак. Он закрыл глаза и напомнил себе, что любит свою маму. Все равно ничего нового он не услышал. Она наседала на него с того дня, когда узнала о его намерении изучать искусство, а не что-нибудь, по ее словам, более практичное.

- Мама, я скажу это один раз, и, надеюсь, что ты услышишь. У нас с Брук Мартин никогда не было романа, как нет и сейчас.

Он взял ее за руку, понимая, что мама чувствует дрожь в его теле.

- Мама, я люблю тебя, но ты никогда не понимала одной вещи. Я давно научился принимать твою критику и меня это уже даже не задевает. Но не поступай точно так же с Сонни. Он чудесный парень и заслуживает стать тем, кем хочет. Если это электрика, отлично, а если нет, то не заставляй его бросать все то, что так важно для него.

- Так ты не будешь помогать нам? — спросил Винни.

Ник повернулся к шурину, который стоял, как тигр перед прыжком.

- Винни, я не буду никоим образом помогать Сонни в противостоянии тебе. Я не буду потворствовать бунту или проявлению неуважения к вам. Однако он уже дав­но не подросток, ему девятнадцать лет, и если он хочет использовать мою студию для работы над картинами, в которых ему хочется раскрыть себя, то почему бы и нет? Пускай. Стараясь остановить его, ты только сделаешь его страсть сильнее. Поверь мне, так было со мной.

- Я не могу в это поверить, — воскликнула Анна со слезами на глазах, — ты хочешь, чтобы мы снова прошли через все это? Через такие же распри с отцом, как тогда, в твоем детстве, ты этого нам желаешь?

Вдруг через его гнев проглянула жалость. Похоже, его сестра никогда не поймет, что принятие Божьего дара не является слабостью или предательством любимых людей.

- Я ничего не желаю тебе, сестра, — сказал Ник, — ты сама внушаешь себе это. Просто разреши сыну делать то, к чему он стремиться. Обещаю, это не испортит его.

Анна проглотила слезы.

- Пошли, Винни, — сказала она, — Мама.

Мать Ника стояла посреди комнаты и смотрела на него, чувства ее смешались.

- Дайте юноше немного свободы, мама, — продолжал он, — немного краски еще никому не мешало.

Мать ничего не сказала, развернулась и последовала за Анной и Винни прочь из гостиной.

Глава 21

Комната Брук казалась темнее, чем обычно, может быть, потому что небо было пасмурным, или, возможно, потому что ее сердце переполняли чувства, которые она не могла вместить. Рокси, Абби Хемфилл, Ник... Страхи и переживания — ужасные переживания бушевали в ее разуме, не давая ей заснуть.

Она услышала, как в другой части дома зазвонил телефон, и удивилась, кто мог бы звонить столь поздно. Наверное, парень Рокси хочет узнать, добралась ли она домой и не попала ли в какую-нибудь передрягу? Эта мысль привела Брук в ярость, и она села и взбила свою подушку.

Вдруг кто-то тихонько постучал в дверь, и она открылась. Рокси заглянула в комнату.

- Телефон, — сказала она.

Брук взглянула на светящиеся цифры часов и вскочила с постели.

- Кто звонит?

- Не сказали, — ответила ей Рокси, — но я догадываюсь.

Когда Брук необутая шла в гостиную, она ясно увидела выражение глаз своей сестры. Взгляд, который говорил, что-то вроде того, что «если между вами ничего нет, тогда почему же он звонит около полуночи?»

Брук села на табурет около телефона и подняла трубку.

- Алло?

- Это я, — голос Ника был низким, мрачным, наполненным болью, — послушай, я знаю, что уже поздно...

Брук услышала щелчок и поняла, что Рокси повесила трубку. Ник на мгновение умолк.

- Ничего, — сказала она, — я не спала.

Она услышала вздох, свидетельствующий о его мучениях в поисках нужного слова.

- У меня был паршивый день, — сказал он, — я не перестаю думать, что должен извиниться перед тобой. Я должен извиниться перед всеми. Я проявил ненависть к Абби Хемфилл и поставил нас обоих в ужасное положение. Неудивительно, что ты ушла.

Брук нахмурилась, вспомнив, что не попрощалась с Ником. Переживания за Рокси заставили забыть обо всем остальном.

- Я ушла не поэтому, Ник. Мне позвонили. У моей сестры возникли проблемы, и я была ей нужна.

- С ней все в порядке?

Брук оперлась на стойку, радуясь, что есть еще кто-то, кроме родителей, кому она могла бы довериться.

- О, Ник. Она оказалась в каком-то сомнительном баре. Ее там бросил парень, и она позвонила мне, чтобы я ее забрала. Приехав туда, я увидела много пьяных пар­ией. Она пряталась от них за зданием, ожидая меня.

- А с кем она ходила на свидание? — спросил Ник.