Такое положение стало меняться только с наступлением космической эры. Год от года космонавтика развивалась, и в связи с ее успехами отдельные области астрономии стали превращаться из наук наблюдательных в науки, имеющие возможность проверить свои выводы прямым экспериментом. Самые же разительные перемены захлестнули планетологию. Автоматические космические станции посетили Луну, Венеру, Марс. Они передали на Землю детальные изображения Меркурия, Юпитера и его спутников, Сатурна, Урана. Космические роботы не только присмотрелись к поверхностям других небесных тел. Они измерили напряженность магнитных полей, выяснили наличие или отсутствие воды, уточнили состав и строение инопланетных атмосфер. Как заправские геологи они собрали и передали на Землю подробные сведения об образцах инопланетных горных пород. Дело дошло до того, что астрономы вовсе утратили решающий голос в дальнейшем изучении планет. Как образно выразился И. С. Шкловский, планеты в настоящее время больше «проходят по департаменту геологии».
Наши представления о Солнечной системе расширились в последние годы неимоверно. «…Солнечная система состоит из 9 больших планет, их в общей сложности 32 спутников, кольца Сатурна и обилия малых планет – астероидов…» Такая фраза была черным по белому напечатана в 1973 г. в первом издании этой книги. И автор надеялся, что эти основные характеристики Солнечной системы за короткий срок не устареют. Прошло полтора десятилетия, однако процитированные выше безобидные строки могут теперь лишь ввести читателя в заблуждение. Открыто много новых спутников Юпитера, Сатурна и Урана! Кольцо Сатурна потеряло значение феномена единственного и неповторимого в своем роде: открыты кольца еще у двух далеких планет – Юпитера и Урана, подтверждаются данные о существовании колец и у Нептуна. В облаках Венеры обнаружены следы серной кислоты. На Марсе открыты русла древних рек и самый крупный вулкан Солнечной системы высотой в 24 километра. А на одном из спутников Юпитера обнаружены действующие вулканы. Сфотографировано ядро кометы Галлея.
Под натиском космических роботов мир планет раскрыл земным исследователям совершенно непредвиденные факты.
И мы по праву горды тем, что огромный вклад в развитие исследований Луны и планет космическими средствами, в становление космонавтики внесла наша страна, внесло несколько поколений замечательных русских и советских ученых.
Главный теоретик
Группа приземистых зданий на Миусской площади в Москве. Институт прикладной математики Академии наук СССР имени М. В. Келдыша. Институт носит имя своего основателя и первого директора, пятого по счету Президента советской Академии наук, который возглавил ее в год космического старта Юрия Гагарина. Четырнадцать лет оставался академик М. В. Келдыш руководителем штаба советской науки. По его инициативе было создано Сибирское отделение Академии наук и несколько крупных научных центров в Подмосковье, создан Институт космических исследований АН СССР, резко расширены рамки академических исследований по многим важнейшим научным направлениям современности.
Несколько раз в жизни доводилось мне открывать тяжелые двери кабинета, в котором работал Главный Теоретик космонавтики, руководитель советской космической программы, председатель Совета, координирующего космические исследования. Всегда подтянутый, немногословный, совершенно седой человек. Очень строгий. Беспощадный в своих оценках. Вместе с тем, в высшей степени справедливый, в высшей степени объективный. Он умел выслушивать собеседников, умел на лету схватывать высказанные мысли. Требовательный к окружающим, он всегда был еще более требователен к самому себе.
Будничная суета, амбиции участников работ, личные пристрастия – все это, казалось, не смело перешагнуть порога его кабинета. Здесь царил трезвый, взвешенный, государственный подход к бурно развивающейся, романтической, но одновременно с тем дорогостоящей и далеко еще небезопасной области научного поиска – космонавтике. В своем рабочем кабинете на Миуссах М. В. Келдыш был не Президентом Академии, не лауреатом многих премий, не трижды Героем Социалистического Труда: он был Колумбом, которому предстояло повести за собой экипаж в неведомые бездны Космоса. Он трезво сознавал великий почет и великую ответственность этой миссии.