Командующий английской армией лорд Реглан направил кавалеристам приказ: «Кавалерия должна выдвинуться вперёд и не позволить неприятелю увезти захваченные орудия». К тому времени войска Липранди уже располагались на близлежащих холмах и для кавалерийской атаки были малодоступны. Чтобы выполнить задачу, всадникам нужно было проскакать по трёхкилометровой долине под перекрёстным огнём русских стрелков и орудий.
Лорд Кардиган понимал всё безумство этой затеи. Однако приказ есть приказ. Выполняя его, бригада бросилась в атаку. Во врага полетели пули русских стрелков, ядра, а вскоре и картечь. Невзирая на большие потери английские кавалеристы не только домчались до позиций Донской батареи, но даже частично порубили артиллерийскую прислугу, а также вынудили отступить наших гусар. Но брошенный в бой по приказу Липранди Сводный уланский полк смог выправить положение, а русская артиллерия, вновь открывшая огонь, довершила разгром англичан.
Трагическая атака длилась всего двадцать минут. Поле боя было устлано телами людей и трупами лошадей. Более половины кавалеристов погибли, были ранены или попали в плен. Осыпаемые пулями и картечью, на израненных уставших конях, мелкими группами и поодиночке остатки элитной бригады медленно отходили к своим. Англичан преследовали русские уланы. Наверное, они смогли бы полностью уничтожить противника, но на выручку лёгкой бригаде бросился полк французских конных егерей под командованием генерала Д'Алонвиля. Он отогнал улан, но затем столкнулся с пластунским батальоном черноморских казаков. Пешие казаки-пластуны умело действовали в рассыпном строю. Уклоняясь от ударов сабель, они падали на землю, а когда конники пролетали, вставали и били их в спину. Иногда и вовсе стреляли прямо с земли. Теперь уже потери стали нести французы. Вскоре они отошли.
Французский генерал Пьер Боскё, участвовавший в сражении под Балаклавой и лично видевший всё происходившее, так отозвался об этой бессмысленной атаке: «Это было великолепно, но так воевать нельзя!»
Несмотря на то, что поставленные цели в сражении достигнуты так и не были, в русском лагере присутствовал небывалый подъём боевого духа. Солдаты и офицеры кричали «ура», делились впечатлениями. Казаки по дешёвке продавали пойманных в долине чистокровных английских скакунов.
В лагере же союзников, наоборот, царило уныние. Среди солдат пошли разговоры о бездарности главного командования, приведшей к бессмысленным потерям. Вместе с тем репутация английской кавалерии не только не пострадала, но даже возросла.
Известие о гибели лёгкой бригады ошеломило Лондон. Для расследования слупившегося в Крым прибыла специальная комиссия. Точно установить ничего не удалось. Чтобы не подрывать престиж высшего командования, пресса и правительство встали на сторону лорда Реглана. В результате виноватым оказался адъютант капитан Эдуард Нолан, якобы неточно передавший приказ. Но спрашивать было не с кого. В той злополучной атаке он погиб. Кто же действительно был виноват в гибели сыновей английских аристократов, исследователи прошлого спорят до сих пор.
Вплоть до 1914 года родственники погибших приезжали в Балаклаву, чтобы почтить их память. А в феврале 1945 года после Ялтинской конференции Балаклавскую долину посетил Уинстон Черчиль. В той атаке погиб один из его предков.
День Балаклавского сражения до сих пор остаётся траурной датой в английской истории. О гибельной атаке написано несколько книг, а само выражение «атака лёгкой бригады» стало нарицательным, означающим «красивое, но безнадёжное предприятие», а также «следование долгу в любых обстоятельствах».
Уже в декабре 1854 года поэт Альфред Теннисон написал стихотворение «Атака лёгкой бригады». Читают его на уроках литературы английские школьники и сегодня. Прочтите его в русском переводе. Может быть, исторически и не совсем точно, но как красиво! Ведь доблесть всегда остаётся в почёте у любой армии.