Извини, меня ждут…

Я воспользовалась тем, что машина остановилась, и потянулась к нему. Обхватила ладонями его лицо и поцеловала. В первый миг он удивился, но тут же бросил руль и обхватил меня за талию. Лавина гудков вернула нас на землю и вызвала второй приступ хохота.

– Dieux! Pardonnez nos offenses…[11] – пропел Марк, обращаясь к нервным водителям.

– Спасибо! – сказала я, когда мы снова поехали.

– За что?

– За то, что помог мне сбросить напряжение, забыть о работе и немного пожить другой жизнью.

– Всегда пожалуйста, – подмигнул он.

Мы немного помучились с поиском места для парковки, нашли и спокойно направились ко мне. Марк нес многочисленные пакеты с продуктами.

– Не будешь возражать, если я оккупирую твою кухню?

– Наконец-то она послужит для чего-то полезного.

Когда я открыла дверь с улицы, мой телефон завибрировал.

– Только не это, – простонала я.

– Что случилось? – спросил Марк.

Я сунула ему под нос мобильник.

– Ок! Понял…

Он придержал дверь и пропустил меня во внутренний двор.

– Да, Бертран, – ответила я.

Я начала подниматься по лестнице, прижимая телефон плечом и пытаясь одновременно нашарить ключи на дне сумки, Марк следовал за мной.

– Планы поменялись. Как я и подозревал, тебе придется отказаться от всего, что ты запланировала на завтра, – объявил он, обойдясь без вступления.

Я резко остановилась, Марк налетел на меня и едва успел подхватить, иначе я бы шлепнулась. Мой мозг заработал в двух совершенно разных режимах: с одной стороны, я ощущала руку Марка на своей талии и не хотела ни о чем думать, с другой – изо всех старалась понять и оценить то, что услышала от Бертрана.

– Почему? Но это невозможно!

Марк отпустил меня, и мы в конце концов добрались до моей двери. Он прислонился к стенке и бросил на меня вопросительный взгляд, я пожала плечами и вставила ключ в замочную скважину.

– Заменишь меня завтра утром на переговорах.

– Я не могу. У меня собрание команды. Мы должны проанализировать, как идет привлечение новых клиентов. Я не могу так поступить с коллегами.

– Тоже мне проблема! Перенеси свое собрание, поговорите в конце дня.

– Всю вторую половину дня у меня видеоконференция на другом конце Парижа.

– Слушай, Яэль! Что ты уперлась? Это не так уж сложно, вызови их к восьми в агентство, никуда они не денутся. Это тоже часть работы босса! Пора уже знать, чего ты хочешь.

– Хорошо, хорошо, – сдалась я, заходя в квартиру.

Марк закрыл дверь и остался стоять за моей спиной, совсем-совсем рядом.

– Что-то еще, Бертран?

– Приходи завтра пораньше, и все обсудим.

– Буду в восемь, обещаю.

– В семь тридцать.

Он отсоединился. Медленно-медленно я опустила руку с телефоном, изгоняя Бертрана из своих мыслей.

– Извини, – пробормотала я.

Я почувствовала его руку на своей, на той, что с телефоном.

– Можно?

Не дожидаясь ответа, он взял мобильник и положил его на столик в прихожей.

– Не бойся, я не собираюсь выбрасывать его в окно. Просто хочу, чтобы мы были только вдвоем и твой шеф не явился к нам на ужин.

Его губы коснулись моего затылка, я инстинктивно придвинулась к нему, желание стало почти нестерпимым.

– Это ты о ком? – прошелестела я.

Чуть позже мы лежали в постели лицом друг к другу, и простыня прикрывала нас до пояса, а Марк рассеянно гладил мою руку.

– Наверное, уже пора устроить экскурсию по твоей квартире. Не могу сказать, что мне не нравится твоя спальня или твоя кровать… но мне будет любопытно увидеть и все остальное.

– Я не виновата, что ты не можешь сдержаться, – парировала я.

Марк взобрался на меня, прижал к матрасу и закрыл мне рот поцелуем.

– Лежи, сам разберусь.

Он быстро надел джинсы и отправился знакомиться с моей квартирой. Я потянулась, перевалилась на живот, засунула руки под подушку и слушала, как он насвистывает в гостиной, рядом, совсем рядом. Обычно я не выношу вторжения в свой дом, а сейчас мне нравилось, что он здесь, смотрит на мои вещи, трогает их, обживается у меня. Никогда и никто не пользовался таким правом, и я находила естественным, что он стал первым, кому я это позволила. Послушай, Яэль, ты просто больная. Нельзя так широко распахивать дверь, нельзя попадать в такую эмоциональную зависимость от него, ведь это сделает меня уязвимой. Я надела трусы и длинную футболку и пришла на кухню к Марку. На пороге я застыла и не сумела сдержать смех. Моя сверкающая, чистейшая, безупречная кухня, где царил безукоризненный порядок, превратилась в поле битвы. Все поверхности были заставлены – можно подумать, он опустошил кухонные шкафы. Когда я появилась на пороге, он как раз плюхнул в мойку полную ложку сливок, и брызги разлетелись во все стороны, осев на фасаде из нержавеющей стали ближайшего шкафчика. Ну и неряха! Но как на него сердиться, когда он напевает – как обычно, фальшиво – песню Генсбура, присматривая за готовящейся на плите едой.