Извините, я опоздала. На самом деле я не хотела приходить. История интроверта, который рискнул выйти наружу

Я хочу спросить у нее про еще одну вещь. Игры. Несмотря на свою застенчивость, я люблю игры на вечеринках, потому что они могут связать гостей и снять напряжение с разговоров, которые на самом деле истощают меня. Когда я спрашиваю ее, в какую игру она посоветовала бы сыграть, ее тон меняется.

– Я типичная англичанка, так что терпеть не могу организованные развлечения, – признается Долли.

Почему все британцы так говорят? Разве крокет, поло и футбол – это не организованные развлечения? Почему все веселье должно быть хаотичным?

– Хотя подожди – мы каждый год устраиваем большой рождественский обед и играем в «Кто в мешке?»^[93], а это очень весело.

Я считаю это молчаливым одобрением игр и двигаюсь дальше. После того как мы закончили разговор, я составляю меню, а затем заказываю в Sainsbury’s все, что порекомендовала Долли. Я покупаю два стула в благотворительном магазине, чтобы всем было где сесть. Я переношу лампу из спальни в гостиную, чтобы нам не пришлось пользоваться основным светом.

Я пролистываю книгу Найджелы «How to Be a Domestic Goddess»^[94]

и чувствую, что мне нужно призвать ее дух. Я решаю испечь брауни по ее рецепту. Только для меня – ну, как обычно. Я растапливаю темный шоколад и масло на плите. Я босиком, волосы распущены, спокойна, словно постигаю дзен на кухне. Тесто липкое и пахнет потрясающе. Я наливаю его в форму и ставлю в духовку.

И нахрен все сжигаю.

Мне доставляют 5-килограммовую индейку замороженной, чего я никак не ожидала, и я чуть не надрываю спину, пока несу ее наверх. Я понимаю, чтобы разморозить ее вовремя, я должна погрузить ее в холодную воду и менять воду каждые 30 минут. Она требует больше внимания, чем младенец.

«И купи побольше вина. Тебе же не хочется, чтобы алкоголь закончился в самый неподходящий момент».

Я переживаю о плейлисте, но затем нахожу один под названием «Найджелиссимо», полный сексуальных итальянских песен в стиле джаз. Это прекрасно. (Пользователя на Spotify зовут Марк Роман – подпишитесь на него немедленно. Вы будете чувствовать себя так, будто наслаждаетесь летней ночью в Риме, одетые в шелковое платье с открытой спиной, и потягиваете негрони после занятий любовью с итальянцем по имени Джованни. Самое главное, не так, будто втираете в большого мертвого ребенка индейки холодное масло.)

Принимая совет Долли близко к сердцу, я готовлю закуски с колбасой, яблоками, луком и грибами накануне. Чарльз, мой наставник по путешествиям, не переносит глютен, но я использовала безглютеновый хлеб. Я чувствую себя самодовольной, когда смотрю на блюдо, приготовленное за целый день до вечеринки.

Вместе с Сэмом мы также подготавливаем гигантскую индейку заранее. Раздается очень много криков. После пары сложных маневров нам удается засунуть ублюдка в духовку, полить холодной водой ожоги Сэма и помириться. Потом, когда я не смотрю, он счищает шкурку с картофеля, хотя я хотела оставить ее, и я кричу:

– ТЫ ВСЕ ПОРТИШЬ!

Он выскакивает из кухни.

Один из моих гостей присылает мне сообщение. Он говорит мне, что его девушка не ест глютен и вегетарианка. Снова раздается вопль.

В тот самый день я проспала из-за того, что допоздна смотрела видео с Найджелой для успокоения. Нет времени убирать квартиру, но я решаю, что меня это не волнует. Мои нидерландские соседи не убирали свою квартиру, когда пригласили нас на ужин, и мне все равно понравилось. Это успокоило меня, как будто мы просто случайно заглянули к ним. (Я буду говорить себе все, что угодно, лишь бы не пылесосить лестницу.)

Я бросаю все, что валяется вокруг (одежду, книги, журналы), в кабинет и закрываю дверь. Вместо того чтобы застелить постель, я закрываю дверь в спальню. Моя стратегия уборки включает множество закрытых дверей.

Я быстро режу овощи, чтобы запечь в духовке, когда слышу первый звонок в дверь. Сейчас 2 часа дня. Чарльз, мой наставник по путешествиям, стоит на моем крыльце с Лиз, девушкой, с которой я познакомилась на занятиях по импровизации, и Джермейн, комиком с моего курса.

Три человека, у которых нет ничего общего, кроме меня.

Им придется говорить обо мне.

Ад начался.

Я провожаю их наверх, беру бутылки вина и приглашаю присесть на диван с бокалами просекко. Наша квартира вдруг кажется очень забитой и очень, очень громкой. Еще шестеро гостей на подходе.

Пока я готовлю овощи, слышу, как Лиз говорит о своей поездке в Южную Америку. И это прекрасно. За исключением того, что она объясняет достопримечательности Боливии Чарльзу, который путешествовал с рюкзаком по всей стране. Я вспоминаю совет Долли: мне нужно вмешаться и спасти Лиз от смущения.

– Моя мама хочет, чтобы ее прах высыпали на эту тропу в Боливии – тебе понравится, она великолепна, – говорит Лиз.

– Чарльз, ты же был в Боливии? – кричу я из кухни.

– Да, – отвечает он.

– А разве ты не ходил по этой тропе? – спрашиваю я.

– Ага! – соглашается он.

– Что? Почему ты ничего не сказал? – спрашивает Лиз Чарльза, прижимая руку ко рту.

Я не могу этого вынести. Я кричу из кухни:

– Где вы, ребята, хотите, чтобы ваш прах развеяли после смерти?