Извращённое чувство

— Это не шутка, Иэн, — выплевываю я. — Я не собираюсь терять всё, ради чего я работал, из-за какого-то ничтожества, которому я не принадлежу, или из-за дочери, которая этого не заслуживает. Я уже разобрался с первым идиотом, которого прислали сюда, чтобы встретиться с ней. Я не хочу, чтобы ещё тысяча мужчин в ближайшие две недели переступила порог дома Али. Я не могу убить их всех. По крайней мере, не так быстро. Это вызовет слишком много подозрений.

Ян кивает, задумчиво проводя рукой по подбородку.

— Значит, мы продлим сроки. Избавься от мальчика Ясмин как можно скорее. Я могу отправить его рейсом в Египет уже завтра.

Его идея кажется мне разумной, и я замедляю шаг, обдумывая план.

— Этого недостаточно. Мы должны подтолкнуть Ясмин к замужеству как можно скорее. Сейчас, пока не стало слишком поздно.

Иэн кивает.

— Жаль, что мы не можем просто убить её и покончить с этим всем.

Глубоко вздохнув, я опираюсь руками на спинку стула и выгибаю шею, пока не раздаётся приятный хруст в позвонках.

— Это было бы совершенно бесполезно. Придерживайся плана: отвези мальчишку в Египет, и мы будем использовать его, чтобы контролировать её.

Иэн подается вперед в своем кресле, в его глазах мелькает угрожающий блеск.

— Можно я его убью?

— Твоя одержимость убийствами вызывает беспокойство, — я бросаю на него неодобрительный взгляд. — И нет, не можешь. Это дело требует изящества, а ты будешь слишком неряшлив.

Он стонет, откидываясь назад.

— Ладно.

Я провожу пальцем по щетине на подбородке, и у меня рождается новая идея.

— Возможно, у тебя не будет возможности убить мальчика, Иэн. Но мы заставим Ясмин думать, что ты это можешь сделать.

9. ЯСМИН

Сегодня суббота, и не прошло и четверти часа с тех пор, как Эйдан написал мне, что собирается встретиться с Джулианом в каком-то захолустном ресторанчике в центре Бадура, чтобы обсудить детали своей новой работы.

И я… раздражена.

Его новая работа, как будто я должна просто отойти в сторону и позволить мужчинам в моей жизни решать все проблемы. Кроме того, Эйдан не представляет, во что он ввязывается. Мой отец, возможно, не рассказывает мне о своей сфере деятельности, но я знаю достаточно, чтобы понимать, что опасность идет рука об руку с бриллиантами и деньгами, и хотя я выросла в этом мире, Эйдан — нет. Его приютили, к нему относились не более чем как к прислуге. Он слишком наивен и добр, чтобы быть вовлечённым в грязные дела, чем бы там ни занимались Джулиан и мой отец.

Если бы не тот факт, что я была полностью поглощена обедом с отцом, я бы подняла больше шума, требуя сообщить мне, где они находятся, чтобы я могла незаметно улизнуть и встретиться с ними. Мне просто хотелось быть в курсе событий и чувствовать, что я всё ещё участвую в важных решениях, которые влияют и на моё будущее тоже.

Но время, проведённое с отцом, было для меня важнее всего на свете, и у меня не было другого выбора, кроме как смириться и довериться. И я действительно доверяю Эйдану. Просто Джулиан, этот змей, выводит меня из себя.

На самом деле у меня нет никаких конкретных причин для подозрений, кроме общей атмосферы, которую он создаёт, того, как он всегда легко добивался расположения моего отца в сравнении со мной, и того, как он привлекает внимание и похвалу, в то время как мне приходится так усердно работать, чтобы меня не воспринимали просто как блестящий трофей, который мой отец может поставить себе на полку.

До недавнего времени он вёл себя со мной грубо, а иногда даже жестоко.

Он настоящий грубиян. И я не верю, что он делает всё это по доброте душевной. Мне непонятно, чего он пытается добиться, и меня тошнит от того, что я не могу быть рядом и слышать о его планах, в которые он собирается втянуть Эйдана.

— Ты в порядке, habibti? — спрашивает отец, не глядя на меня, а любуясь пейзажем.

Я быстро фотографирую его, пока он смотрит на двор с французского балкона¹⁷ своей комнаты. Потом откладываю телефон и беру его за руку.

— Всё хорошо, Баба. Просто создаю воспоминания.

— Ты всегда витаешь в облаках, — смеётся он. — Прямо как твоя мама.

Он редко говорит о ней, и я думаю, это потому, что воспоминания причиняют ему боль. Всё, что мне известно, — это несколько фотографий, которые я видела в детстве, и то, что они познакомились много лет назад, когда он был в Иране по делам, а она уехала с ним в Соединенные Штаты всего несколько недель спустя.

У меня сжимается сердце. Мне не больно, когда я слышу рассказы о ней. Просто я чувствую себя неполноценной, как будто во мне зияет дыра, которая никогда не была заполнена, поэтому я не знаю, чего мне должно не хватать.

Но помимо этого чувства, я ощущаю ещё что-то. Мне кажется, что я могу использовать его прошлое с моей матерью, чтобы он понял, что то, чего он от меня требует, неправильно. Несправедливо. Если бы я только смогла заставить его увидеть мир, как его вижу я, и открыть ему глаза на нашу с Эйданом жизнь.

Я бы сделала почти всё, чтобы не зависеть от Джулиана.

— Скажи мне еще раз, как сильно ты ее любил, — говорю я.