Извращённая любовь

- Все, что тебе нужно сделать, это отдать мне деньги и должность, подписать контракт о том, что ты никогда больше не будешь преследовать меня или занимать корпоративный пост, и я отпущу Аву и ее маленькую подругу, - сказал Иван. - Это простая сделка.

Мне было интересно, знал ли он, что Бриджит - принцесса Эльдорры. Если да, то он был идиотом, раз втянул ее в это. Если нет, то он был идиотом, раз не провел расследование.

И если он думал, что я поверю, что он отпустит кого-то из нас после того, как он практически признался в убийстве у нас на глазах, он, должно быть, считал меня идиотом.

Я взвесил свои возможности. Иван ничего не сделает ни мне, ни Аве, ни Бриджит, пока я не переведу деньги или не верну ему должность, но это не займет много времени. Он знал, что совет директоров у меня под контролем. Я мог сделать его генеральным директором одним звонком.

- Для ясности, это не было просьбой, - сказал Иван.

Я улыбнулся, шестеренки в моем мозгу заработали.

- Конечно. Я могу согласиться на твою просьбу, - дядя ухмыльнулся - или я могу спасти тебе жизнь. Выбирай.

Ухмылка исчезла.

 - О чем, черт возьми, ты говоришь?

Я шагнул к нему. Камо предупреждающе поднял пистолет, но Иван отмахнулся от него, его слезящиеся глаза сузились, когда я пристально посмотрел на его кожу, волосы и то, как его рука дрожала от едва скрываемой боли.

Наступило осознание.

- Как? - прорычал он.

Моя улыбка расплылась по лицу.

- Ты очень хотел пить когда приехал ко мне домой несколько недель назад.

- Чай. - Лицо Ивана сжалось. - Я проверился, когда симптомы начали проявляться. Врачи сказали…

- Что у тебя синдром Гийена-Барре? - Я вздохнул. - Прискорбно, что симптомы так похожи. Но нет, боюсь, это не болезнь Гийена-Барре.

- Что ты сделал, маленький засранец?

Мое внимание привлекло движение позади Камо - видимое только с того места, где я стоял. Я никак не отреагировал, даже когда мои мысленные расчеты скоректировались с учетом нового события.

- В наши дни на черном рынке можно купить все, что угодно, - сказал я, рассеянно играя с уродливым пресс-папье в виде обезьяны на столе. - Включая смертельные яды. Тот, что сейчас разрушает твой организм? Очень похож на таллий. Он без запаха, без вкуса, бесцветный. Его трудно идентифицировать, потому что он встречается так редко, и его симптомы часто указывают на ряд других заболеваний. Но в отличие от таллия, у него нет широко известного противоядия. К счастью для тебя, дядя, есть секретное противоядие, и у меня припрятан пузырек.

Мой дядя дрожал от ярости.

- Откуда мне знать, что ты не врешь?

Я пожал плечами.

- Думаю, тебе придется довериться мне.

Три вещи произошли одновременно. Ава бросилась на отвлекшегося Камо и выбила пистолет из его руки, телохранитель Бриджит схватил Камо сзади и зажал его в удушающем захвате, а я выхватил пистолет, спрятанный в наплечной кобуре под пальто, и направил его на дядю. Другой рукой я быстро отправил сообщение с одним номером на своем телефоне, не сводя глаз с Ивана.

- Стоп! - крикнул он.

Все замерли, пока мы не стали похожи на гротескную комедийную сцену - Риз с одной рукой на шее Камо, а другой прижимает пистолет к его виску; Ава и Бриджит пытаются высвободиться; я готов выстрелить дяде в грудь.

- Алекс. - Иван издал нервный смешок. - Мой дорогой племянник, так ли это необходимо? Мы, в конце концов, семья.

- Нет, не семья. Ты убил мою семью. - Я навел пистолет, и он побледнел. - Ава, Бриджит, покиньте комнату.

Они не двинулись с места.

- Сейчас.

Камо не связал им ноги, поэтому они могли выскочить из комнаты, хотя их руки все еще были связаны.

- Вспомни все те хорошие времена, которые мы провели вместе, - уговаривал мой дядя, его приветливая маска вернулась на место. - Когда я привел тебя на твой первый урок крав-мага, когда мы ездили в Киев на твое шестнадцатилетие…

Выстрел громко и четко прозвучал над его мольбами.

Иван застыл, его рот был открыт от шока. На его груди расцвело багровое пятно.

- К сожалению для тебя, я не из тех, кто читает поэтические строки перед тем, как нажать на курок, - сказал я. Я не чувствовал ни малейшего угрызения совести по отношению к человеку, который вырастил меня. Он был убийцей и лжецом. Я тоже, но я уже давно смирился с тем, что попаду в ад.

- Ты умрешь сегодня, выглядя снаружи так же уродливо, как и внутри.

- Ты неблагодарный…

Раздался второй выстрел. Его тело дернулось.

- Это было за мою мать. Первый был за моего отца. Это… - Третий выстрел. - Это за Нину. За Аву. За Бриджит. А это… - Я взвел курок в последний раз. - Это за меня. - Я всадил пулю прямо ему между глаз.

К этому моменту мой дядя был уже давно мертв, его тело было изрешечено дырами, а ноги погружены в блестящую лужу крови, но мои слова, как и мои пули, были не для него. Они были для меня, для моей собственной извращенной души.

Я повернулся к Камо, цвет лица которого теперь напоминал цвет мела. Риз все еще держал его прижатым к земле.

Я поднял с пола пистолет Камо и осмотрел его.

- Можешь отпустить его, - сказал я Ризу. - Он мой.