Jack O Lantern

-Воины мои! Настал день, когда мы можем дать отпор этим собакам! Тем, кто жаждет поставить на на колени, тем, кто сжигает дотла деревни и города, кто уводит наших женщин и детей в рабство! Сегодня, этой ночью, я поделюсь с вами силою, доселе неведомой! Силой огромною!- в мерцающем свете огней, что лились из ламп на стенах, стоя на пьедестале казалось, что устами Господаря говорит сам Господь. Его высокая фигура была окутана ореолом власти.

Воины дружно зашумели, славя Господаря. Рядом с ним, пристально всматриваясь в лица, стоял недавний гость. Бледнее, чем обычно, с лихорадочным блеском в глазах, нетерпеливо переминался он с ноги на ногу, словно ожидая чего-то .

Милош сделал знак рукой- и стражники, стоявшие у входа, принялись запирать железные двери. Воины, уже изрядно хмельные, начали озираться вокруг- ставни наглухо закрыты, двери на больших дубовых засовах. Видно, чтобы ни одна янычарская собака не прознала тот секрет, ту силу, которыми сейчас поделится с ними Князь. Радостно загудели воины- скоро, скоро битва великая грядёт!

Как вдруг по залу пронесся сильный порыв ветра, напугав даже старых воинов - откуда взяться ему, если закрыто все. Разом потушил он все светлильники, погрузив огромный зал во тьму. Повисла тишина, прерываемая лишь тихими редкими возгласами недоумевающих воинов- что происходит? Уж не колдовской ли силой, силой темной, разрушительной, собрался делиться с ними Господарь? И тут дикий нечеловеский вопль раздался откуда-то у входа. Воины схватились было за оружие в ножнах, да вспомнили, что Милош велел всем прийти безоружными. Ещё один крик! Булькающий звук, хрипы. Будто предсмертные. Что-то быстро металось меж ними, быстро и совершенное как сама Смерть. Воины, трезвея на глазах, щурились как слепые котята, пытались то ли поймать потустороннее нечто, то ли сбежать - но лишь всё чаще и чаще слышались их крики. Пока, наконец, не наступила долгожданная тишина...

*****

-Открой двери, сестра. Впусти нас. Впусти - жуткий многоголосный вой эхом отдавался от стен замка. Домница, с красными, опухшими от слез глазами, с потаённой ненавистью вглядывалась в лики святых, что стояли у дверей. Не помогли! Не уберегли!

-Нельзя отвечать, нельзя!- как мантру твердила Василика, окидывая взглядом насмерть перепуганных прислужниц, сгрудившихся толпой у дальней стены. Бледные, дрожащие, едва дышали они, боясь выдать свое присутствие тем, кто бесновался у дверей.

-Впусти нас, сестра! Приказываю тебе именем родителей наших! Они волю над тобой мне дали, их заветы попираешь ты, отказываясь повиноваться - голосу того, что когда-то было Милошем, вторили замогильные голоса. Визжали, выли, улещивали, сулили многое.

-Молитесь!- велела всем Василика. Только бы до утра продержаться. Целый ряд крестов вдоль дверей да окна не даст им войти. А вдруг... вдруг они просто играют? Издеваются над ними, слабой своей добычей? Сейчас сорвется с петель дверь и ...

Но шум в коридоре стих. И эта звенящая тишина пугала не меньше, чем жуткая какофония.

-Василика, впусти меня. Спать я хочу, устала. Так сладко ты говоришь сказки свои- расскажи и мне одну, на ночь - тоненький детский голосок дрожаще зазвенел по ту сторону двери. Василика, прикрыв рот рукой, чтобы сдержать рвущиеся наружу рыдания, тихо заплакала. Надья! Малышка любимая...Прости, девочка, что не уберегли. Кинувшись к Домнице, что замерла, часто дыша, жестом приказала ей молчать. " Ради них всех, родня. Молю, ни звука"- еле слышно прошептала она.

-Мама, ты там?- Надья будто тихонько скребла ногтями о дверь - мне холодно, молю тебя, впусти...

Василика молча покачала головой- не слушай ее, Домница. Это - не дитя твоё больше.

-Мама, ты можешь впустить меня погреться у очага, тут так холодно....Вспомни, как отец подарил тебе это крыло. Как он сказал тогда " моей теплолюбивой розе", ты помнишь?

И, прежде чем смогла сообразить что либо Василика, Домница с нечеловеческой силой оттолкнула её от себя, бросившись к дверям.

-Я впускаю вас! Здесь я- хозяйка! Входите!- взвыла она, расшвыривая иконы и кресты. И тут же двери, отлетев в стороны, распахнулись, явив полумертвым от страха женщинам толпу мертвецов, жадно оскаливающихся в предвкушении пиршества. Маленьквя Надья тонким пальчиком указала вперёд, и тотчас же бросились существа на людей. Теплая кровь хлестала на стены, полы, окрашивала светлый ворс туркменских ковров, привезенных Домницей в приданое.

-Мама, я люблю тебя- последнее, что услышала Домница перед смертью....

*****

-Великий Господин, дела обстоят всё хуже - сведённые к переносице брови советника и глубокая морщина меж ними выдавали его озабоченность- Мы терям людей...целыми деревнями.

Взмахом руки остановив любовницу, что хихикая, гладила своей белой пухлой рукой его колено, Господарь Мирек лениво уставился на массивные перстни, украшавшие его мясистые пальцы:

-Султан? Но это невозможно - мы ведь заключили мир...- протянул он, потянувшись за виноградиной с блюда.