Just got broken (СИ)

Как она идеально забирала сбоку её светлые пряди.

Агрест с силой кусает изнутри щеку.

Так, что в глазах взрываются искры.

Железка заколки жжет кожу.

— А… Адриан, — Маринетт захлебывается словами, когда видит эту самую заколку, и робко тянет руки к блондину. — Что… произошло там?..

Сипло.

Внезапно севшим голосом.

Адриан крепко сжимает в ладони желто-черную заколку.

И вдруг. Внезапно.

Осознание.

Как кувалдой вышибает из легких воздух.

Он резко падает на колени, зарываясь пальцами в волосы.

И начинает рыдать.

В голос.

Потому что осознание больше не касалось робко его плеча.

Оно село прямо перед ним, скрестив ноги.

Хлоя Буржуа — девушка, которая хотела доказать всем, что другая — разбилась насмерть.

Спасла жизнь Адриана Агреста.

Человека, ради которого она наконец прыгнула в то самое пекло.

И отдала свою жизнь, чтобы спасти другую.

Комментарий к 18. Хлоя

*Код полиции США и некоторых городов Франции. Означает: состояние пациента — смерть.

========== 19. Шах и мат ==========

Маринетт задыхалась.

Стояла, глядя на Адриана, которого скрутило буквально пополам.

И молчала.

Хватала влажный воздух губами.

Воздух, который даже не мог дойти до легких.

Застревая где-то в глотке.

И снова вырываясь белым облаком наружу.

Она дрожала, приложив ладонь к животу.

Не могла пошевелиться.

Молли вылетела из здания и встала рядом с брюнеткой.

Планшет в её руке противно пиликнул.

Женщина, быстро на него глянув, что-то ввела на экране и тут же опустила его вниз.

Вторая дверь салона автомобиля тут же открылась.

Невысокий силуэт в белом костюме вышел наружу.

Он прошел вперед и встал по правую сторону от орущего Агреста, замерев на месте.

Молли встала по стойке «смирно».

Силуэт потянулся к сетчатой маске и одним резким движением снял её с себя.

— Мисс Чен, — кивнула миссис Хоуп, склонив голову.

Сабин тряхнула короткими темными волосами и пропустила их между пальцами.

После чего сняла с рук надоедливые перчатки.

Маринетт уставилась на неё во все глаза.

— Мам, — выдох. Слетает с губ.

Сабин тут же реагирует на голос дочери и поворачивает голову в её сторону.

Она не заметила её сначала.

Не узнала.

Просто не смогла узнать собственную дочь.

До неузнаваемости изменившуюся.

Неоспоримо поломанную.

До безобразия.

Исхудавшую пуще прежнего.

С фиолетовыми мешками под искрящимися солью глазами.

С острыми скулами.

И бездонной пропастью в изувеченной обстоятельствами душе.

— Мам, — снова.

Голос дрожит.

Делает шаг вперед.

Сабин сжимает в руках маску, поджимая губы.

Мотает головой.

Потеряла.

Растеряла все слова.

Все просьбы о прощении, все несказанные слова, всё это…

Зависло.

Над ней. Над ними.

Над матерью, которая «защищала» свою дочь противозаконными способами.

И дочерью, которая думала, что родная мать сдала её в больницу для душевнобольных.

Молли касается плеча Маринетт.

Та по инерции дергает им, сбрасывая поддержку уже ставшей по-странному близкой правой руки своей матери.

Женщины, которая оказалась не просто женой пекаря.

А предводителем группировки по освобождению мира от акум.

Которая знала всю подноготную дочери от «А» до «Я».

Которая позволяла ей «играть в героя» на протяжении черт-подери-я-сбился какого времени.

Маринетт сухо сглотнула, стараясь прогнать надоевшие за эти недели слезы.

Сабин не могла смотреть ей в глаза, поэтому обратила свой взгляд на Молли.

Потому что узнала то, что перевернет её жизнь окончательно.

И жизнь собственной дочери.

— Молли, у нас непредвиденные обстоятельства, — запнулась она.

Голос женщины дрогнул.

Обычно этого не было.

Она всегда держалась идеально.

Стойкость, выдержка, непоколебимость — главные правила Сабин Чен, когда она надевала на себя форму военного.

Но сейчас — нет.

Потому что — кромсает.

Потому что — ломает.

— Хлоя Буржуа мертва, — постаралась как можно четче проговорить женщина. — Девочка не выжила после падения.

Адриан сильнее схватился за волосы, начиная почти биться головой об землю.

Он больше не кричал.

Только загибался.

Его рот был широко открыт, но вылетали из души только хриплые звуки.

— П-падения, — повторила хриплым голосом Маринетт.

Сабин снова глянула на дочь.

Только на мгновение.

А затем снова перевела взгляд на Молли.

— Её рука соскользнула с балки, когда ЛжеБаг приготовилась нанести ей последний удар. Камеры это зафиксировали. Наши люди даже не успели подняться. Все произошло за пару секунд.

Маринетт пошатнулась назад.

Присела на корточки, опустив локти на колени.

Запустила пальцы в так и не забранные в хвосты по бокам волосы.

Хлоя умерла.

Соскользнула.

Упала с мокрой балки.

И она вспомнила.

И Маринетт всё поняла.

Всё это время.

«… стена из мороси бьет в лицо, в глотке барабанит сердце…»

Каждый день.

«… она лежит на мокрой железной балке, не в силах пошевелиться…»

Каждую чертову ночь.

«… боль в ноге настолько сильная, словно по ней проехались катком, раздробив кость в щепки…»

Ей снился один и тот же сон.

«… волосы липнут к глазам, мешая видеть…»

О собственной кончине.

«… удары сердца перерастают в гул как по наковальне, мешая сосредоточиться…»

Который на деле оказался действительно вещим сном.

«… пара секунд, похожих на замедленную съемку, после чего она подлетает к ней, нависая сверху…»