К-394 (ЛП)

Вывеска «закрыто» была первым, что встретилось мне, когда я добралась до «Тао», расположенного всего в двух кварталах от места моей парковки. Сквозь грязные окна я увидела его самого и женщину, которая, как я предположила, была Ким, за прилавком, нарезающих различное мясо. Их внимание было полностью сосредоточено на текущей задаче, а я обнаружила, что дверь все еще не заперта, и протиснулась внутрь. При этом колокольчик над дверью звякнул, когда я вошла, и две пары темных раскосых глаз устремились на то место, где я стояла в помещении.

― Мы закрыты, мэм, ― произнес Дэнни с сильным корейским акцентом.

Я одарила его кривой улыбкой.

― Да, я в курсе. Вы Дэнни Тао?

Он кивнул, и я не упустила из виду, как крепко он сжал в руке свой громоздкий нож.

Неверный шаг, мистер Тао.

Тихонько хихикая от нервного напряжения, я повернула голову к женщине.

― А вы Ким Нгуен?

Женщина тоже кивнула, и то, как судорожно она сглотнула при этом, было видно невооруженным взглядом.

― У меня для вас обоих сообщение от Гаспара ЛеРу.

Они синхронно вздохнули, но стояли неподвижно, с расширенными от паники глазами.

― Он выразил надежду, что ваши семьи хорошо осведомлены о соглашении, потому что с этого момента они не только унаследовали ваш долг, но и получили его в двойном размере.

― Почему они унаследовали его? ― нервно спросил Дэнни.

― Потому что долги не могут быть выплачены из-под земли, ― ответила я.

Когда их испуганные взгляды устремились на меня, я выхватила оба пистолета из-за спины, направила по одному в каждую сторону, и, прежде чем они успели сдвинуться хоть на шаг, нажала на спусковые крючки и выпустила по одной пуле в голову каждому из них. Их ножи упали на землю, а когда рухнули и тела, остались только два багровых пятна, украшающие мрачные белые стены.

Несколько мгновений я стояла с замершим где-то в районе горла сердцем, пытаясь справиться с тошнотворной волной отвращения, грозившей разорвать меня на части. Я только что убила двух человек. Двух людей, которые ничем не были обязаны моему отцу, о которых я ничего не знала и чьи семьи, вероятно, не имели ни малейшего представления о том, чем занимались их ныне покойные родственники… А из-за меня они, скорее всего, тоже будут мертвы в ближайшие недели. Если раньше я отрицала тот факт, что являюсь чудовищем, то теперь ни за что на свете не смогла бы опровергнуть это.

На трясущихся ногах я потащилась с рынка «Тао», достала из заднего кармана телефон и набрала единственный номер, запрограммированный в контактах. Через три гудка в ухе раздался презренный французский акцент.

― Мадемуазель.

― Готово, ― сказала я, торопливо проходя мимо витрин магазинов и пустых ресторанов на обратном пути к машине.

― Les deux?

Его вопрос прозвучал удивленно.

― Да, оба.

― А сообщение? Вы передали и его, так?

― Да. Все сделано. Теперь назови мне имя и местоположение того, кто будет следующим, чтобы я могла начать действовать.

Гаспар мрачно усмехнулся.

― Такая нетерпеливая, petit (прим.: с франц. — малышка).

― Я далеко не нетерпеливая, ЛеРу, ― прорычала я. ― Я в бешенстве. Дай мне информацию, и я смогу отправиться в путь.

― Как там вы, американцы, говорите? Терпение ― это добродетель, верно?

Затормозив перед поворотом на переулок, я запыхтела так сильно, что, казалось, земля задрожит под моими ногами.

― Это поговорка, да, и, откровенно говоря, она к делу не относится. Ты хочешь, чтобы я закончила работу или нет?

― Oui, разумеется, но я не тот человек, которым можно помыкать, мисс Скарзи. Я предоставлю вам информацию, которую вы требуете, в свое время. А до тех пор, почему бы вам не сделать себя еще более полезной и не прибрать за собой?

― Я не убираю дерьмо. Не убираю его за собой, работая на своего отца, и уж точно не буду убирать его, работая на тебя. Советую тебе отправить своих парней в «Тао» до восхода солнца, и, если ты рассчитываешь, что я вычеркну еще кого-нибудь из твоего списка, советую тебе переслать мне их данные в течение сорока восьми часов. Я не та женщина, которой можно помыкать, месье ЛеРу, и моя родословная ― тому подтверждение.

Закончив разговор, я сунула телефон обратно в карман и пошла по переулку туда, где в тени ожидали Ксандер и «ГранТуризмо». Я почувствовала его взгляд на себе задолго до того, как скользнула на водительское сиденье и застегнула ремень безопасности.

― Долго же ты провозилась, ― пробормотал он рядом со мной, устремив свой взгляд в окно.

― Да, что ж, дерьмо случается, ― проговорила я в ответ, выезжая на главную дорогу.

― Теперь мы можем уезжать? Вернее, теперь я могу вернуться домой?

― Нет, Ксандер, ты не можешь сейчас вернуться домой.

― В таком случае, когда, Иден? Я не горю желанием провести с тобой весь следующий месяц или сколько там ты планируешь держать меня в заложниках.

― Я не держу тебя в заложниках.

Эти слова гулко отозвались в моей груди.

― Нет? ― прорычал он. ― Тогда почему я здесь?

― Ты уже знаешь почему… Я не буду повторяться.

― Конечно, не будешь, потому что лжецам, похоже, нелегко произносить правду.

Молчание.