К чёрту правила! Это говорю Я - Гермиона Грейнджер (СИ)

В очередной раз просматривая книжку, подаренную Дамблдором «Сказки Барда Бидля», Гермиона уже несколько раз всматривалась в странный символ, который был изображён на каждой десятой странице книжки. Она просмотрела несколько рун, но там этого знака не было.

Из раздумий её вывел голос Гарри

— Гермиона, я тут подумал…

— Гарри, ты можешь мне помочь? — она явно его не слышала. Гермиона наклонилась вперед и протянула ему книгу. — Посмотри вот на этот символ. — Она ткнула пальцем в страницу. Вверху располагался, должно быть, заголовок очередной сказки (хотя у Гарри не было полной уверенности, поскольку он не умел читать руны), а над ним было изображено нечто вроде треугольного глаза, зрачок которого пересекала вертикальная черта.

— Гермиона, я же не изучал древние руны.

— Знаю, но это не руна, и в «Словнике» ее нет. Я думала, это просто глаз нарисован, а теперь что-то сомневаюсь. Смотри: знак выполнен чернилами, кто-то его нарисовал в уже готовой книжке. Вспомни, ты никогда не видел его раньше?

— Да нет…. Нет, погоди-ка! — Гарри присмотрелся поближе. — Это вроде тот самый символ, который был на шее у отца Полумны?

— Я тоже вспомнила ту цепочку, — сказала Гермиона.

— Значит, это знак Грин-де-Вальда. -Гермиона уставилась на него, разинув рот.

— Кого?

— Мне Крам рассказывал… — Гарри пересказал свой разговор с Виктором Крамом на свадьбе Билла и Флер. Гермиона была потрясена.

— Символ Грин-де-Вальда? — Она переводила взгляд с Гарри на загадочный знак и обратно. — Не слышала, чтобы у Грин-де-Вальда был какой-то особый символ. Ни в одной книге об этом не упоминается. Тем более, что он не мог выполнить этот рисунок в маленькой книжке.

— Я же говорю, Крам сказал, что такой же знак вырезан на стене в Дурмстранге, и что оставил его там Грин-де-Вальд. — Гермиона, нахмурившись, откинулась на спинку кресла:

— Очень странно…. Если это — символ темной магии, что он делает в детской книге сказок?

— Да, загадка, — согласился Гарри. — Казалось бы, Скримджер должен был его заметить. Министр обязан разбираться во всяких темных делах.

— Знаю, … Может, он тоже подумал, что это просто глаз? У всех других сказок есть такие маленькие картиночки над заголовком. — Она умолкла, сосредоточенно разглядывая непонятный знак. Гарри сделал еще одну попытку.

— Гермиона!

— М-м?

— Я тут подумал, … Я хочу побывать в Годриковой Впадине.

— Ты читаешь мои мысли, — спокойно сказала Гермиона, закрывая книжку, — у меня возникла мысль, что меч Гриффиндора Дамблдор мог спрятать там. Возможно, он думал, что в Годриковой Впадине мечу ничто не угрожает?

— Помнишь, что говорила Мюриэль?

— Кто?

— Ну, эта… — Гарри запнулся, ему не хотелось упоминать Рона. — Двоюродная бабушка Джинни. Которая сказала, что у тебя костлявые лодыжки.

— А-а, — отозвалась Гермиона. Момент был щекотливый. Гарри знал, что она почуяла отзвук имени Рона, и торопливо продолжил:

— Мюриэль сказала, что Батильда Бэгшот и сейчас еще живет в Годриковой Впадине, — сказал Гарри.

— Ты хочешь спросить у неё на счёт родителей?

— Да, — кивнул Гарри, — возможно, она может что-то знать?

Гарри был бы рад назавтра же помчаться в Годрикову Впадину, однако Гермиона решила иначе. Она не сомневалась, что Волан-де-Морт рассчитывает на возвращение Гарри к месту гибели его родителей, и настаивала на тщательной маскировке.

— Я хочу быть самим собой, когда вернусь туда! — возмущался Гарри, когда дослушал идею подруги до конца.

— Но, Гарри…

— Если боишься, я пойду… — послышался грохот. Гермиона, выйдя из-за стола, опрокинула стул, и подошла к своей кровати.

— Через два часа выдвигаемся, — сказала спокойно Гермиона.

Бисерную сумочку со всеми их пожитками (кроме крестража, висевшего у Гарри на шее) Гермиона засунула во внутренний карман пальто, застегнутого на все пуговицы. Гарри накинул на них обоих мантию-невидимку, и они провалились в знакомую удушливую тьму. Чувствуя, как сердце колотится где-то в горле, Гарри открыл глаза. Они с Гермионой стояли, держась за руки, посреди заснеженной дороги. В темно-синем небе слабо мерцали первые звезды. По сторонам узенькой улочки виднелись домики, украшенные к Рождеству. Чуть впереди золотистый свет уличных фонарей указывал центральную площадь деревушки.

— Сколько снега! — прошептала Гермиона под мантией. — Как же мы не подумали? Столько старались, наводили маскировку, а теперь за нами останутся следы! Придется заметать. Я этим займусь, ты иди первым.

Гарри совсем не улыбалось вступить в деревню на манер лошади из пантомимы, стараясь не высунуться из-под мантии и одновременно уничтожая следы.

— Давай снимем мантию, — предложил он. Гермиона перепугалась, но Гарри сказал: — Да ладно тебе, мы все равно на себя не похожи, и кто нас тут вообще увидит? Никого же нет!

— Ладно… — сказала Гермиона.