Читаем К Эвридике полностью

К Эвридике

В стихах раскрывается душа человека, его любовь, страдания, страхи и мечты. В данном небольшом сборнике стихов нашли пристанище стихи юности автора. Его первые шаги в жизни и в поэзии.

Александр Назаров

Поэзия18+
<p>Александр Назаров</p><p>К Эвридике</p><p>Адаптации</p><p>Смерть во Фландрии</p>

Снова смерть скачет на пепельном коне,

Юные души ребят манит к себе.

Он забирает жизнь наугад.

Фландрии нет…

По Фландрии скачет смерть.

Смерть восседает на белом коне

Как белый снег на красной земле.

Смерть танцует с девчонками вальс,

Смерть тоже хочет чувствовать страсть.

Фландрии нет…

По Фландрии скачет смерть.

Когда он идет, стучат барабаны,

Ты чувствуешь ритм, болят твои раны.

Стучит кровь в такт и рвется из вен,

Покоем смерть оплатит ей взамен.

Фландрии нет…

По Фландрии скачет смерть.

Когда первый раз он бой выбивает,

Кровь из сердец солдат истекает.

Когда он ударит раз второй,

В могиле солдаты лягут одной.

Фландрии нет…

По Фландрии скачет смерть.

Когда третий раз он пробьет не спеша,

Уставшее тело покинет душа.

И больше не будет слышно боев,

Останется только звон колоколов.

Фландрии нет…

По Фландрии скачет смерть.

Едет смерть на сгнившем коне

По костям, по упавшей листве.

Он вновь барабанит и вас он зовет,

И каждый, услышавший ритм, умрет.

<p>В полях Фландрии</p>

Фландрийский ветер колышет мак.

В крестах на поле – вот наш знак:

Здесь мы лежим, и в небесах

Скворцы поют нам и летят

Сквозь черный дым и гул стрельбы.

Все мы мертвы, но жили мы.

В лучах заката снились сны.

Любили нас, любили мы до боли,

Сейчас лежим в фландрийском поле.

Примите знак борьбы с врагом,

Путь осветите этим фонарем!

Теперь он ваш, так в бой, вперед,

Не подведите тех, кто мертв,

Иль не уснем в цветочном поле,

В багряном фландрийском поле.

<p>Стихи</p><p>К Эвридике</p>

Когда растают беды и кончится война,

Мы будем танцевать до самого утра,

А с первыми лучами отправимся в полет.

Над сизыми горами Борей нас понесет.

Под звездными садами, да в лунном серебре

И душу я и сердце отдам тебе, тебе…

Назад не повернусь я, из тьмы сбегая вновь,

Лишь за руку возьму, о кровь моя и плоть!

Я презираю Мойр, их кружево судьбы:

Мы птицы, мы свободны, а вовсе не рабы.

Ты слышишь, моя муза, тобою каждый стих

Был вдохновлен и для тебя одной на свет проник.

Ты только не молчи, ведь мы с тобою рядом,

И тишина мне будет лишь только черным ядом.

Хочу тебя обнять, но страх меня снедает:

Коль обернусь – конец, видение растает.

Шагов твоих не слышно, легки они, что сон.

О, тишина сжигает, как пламя Флегетон.

Не повторю ошибки, ты слышишь, в этот раз

На свет мы выйдем вместе в святой рассветный час.

Тебя милее нету на свете для меня,

Душа твоя и образ, сияют, так маня.

Считаю дни и ночи, чтоб их увидеть вновь,

Чтоб в сад прийти с тобою, где вечная любовь.

<p>Осень</p>

Разделяя лучи солнца,

Льют деревья водопад:

Пламя, бронза, кровь и роза

Сердце осени, виват!

Небо все еще спокойно,

Жизнь еще кругом царит,

Ноты движутся так стройно,

Воздух сладок, он манит.

Сердце бьется что есть мочи,

Нету сил сидеть в тени.

Дни мелькают все короче,

Мне душа кричит: «Иди!»

Сумрак мягкий, сумрак нежный

Принимает здесь меня.

Я стремлюсь идти неспешно,

Жизни радуясь, любя

Но в потоке суетливом

Счастья я не нахожу.

В этой сказке быть счастливым

Невозможно одному.

Рождены на половину

Все не свете были мы,

Ну, а чтобы жить в всю силу

Завершить себя должны.

Счастье нам приносит горечь,

Радость укрепляет боль,

И судьба – лишь злая сволочь,

Когда нет любимой той…

Осень, я иду по скверу.

Плачет небо, всё скорбя,

Я иду попутно ветру,

Представляя здесь тебя

<p>Мир снов</p>

О, как в мир снов желаю я вернуться,

Где в детстве долго по полям бродил,

И в этот омут с головою окунуться,

В мир снов и грез, что сам я сотворил.

Здесь жизнь течет лесной реке подобно,

И отраженья наших незабвенных снов

Тут воплощаются без страха и свободно

Отринув бренный вес земных оков.

Я побывал в пустых развалинах Сарната.

Взбирался я и на хребты горы Нгренек.

Ступил к пескам я Ленга, то моя отрада,

Что не бывал там раньше человек.

Я думал: будет мое счастье вечным.

И путешествия со мною навсегда,

Сон не будет слишком скоротечным.

О, как же сильно ошибался я тогда!

И тьма, как саван, на меня спустилась.

Тот лунный путь ко снам закрыт.

Так моя жизнь в муку превратилась.

Чудесный образ мира грез забыт!

Не видеть больше Селефаиса дворцов,

Не видеть в лету канувших людей,

И не заброшенных обителей творцов,

Ни башню, чей Владелец – чародей.

Не быть мне больше в мире снов,

Не встретить ту, что мила мне одна:

Не вырвусь к ней из будничных оков,

К той, что одна ко мне не холодна.

С тех пор покоя мне не ведать при луне.

И взор мой потемнел, что небо при грозе.

Скитаться обречен я вечно по земле,

Блуждая вновь по замкнутой стезе

Ответь же мне, ткач сна и грез Морфей,

Где ключ от лестницы подлунной?

Избавь меня от всех земных цепей!

Уйти дай из пустыни сей безлюдной!

<p>И когда взойдет луна</p>

И когда взойдет луна,

Между туч мелькнет звезда,

сквозь сон явится она,

Одинокая слеза.

Я любил её под час

Без обмана и гримас,

Светлый лик её во тьме,

Милый образ в пустоте.

Меня ранила она

Без орудья и ножа,

Лишь упрёком горьких слов,

Ледяных любви оков.

Но не рана мне страшна,

Лишь вина моя греша:

Давши зренье за любовь,

Потерял я разум вновь.

Обратились чувства в страх,

А мечты мои во прах.

Обречен я вспоминать,

На надежду уповать.

Вновь я вижу светлый локон,

Перейти на страницу:

Похожие книги

Сибирь
Сибирь

На французском языке Sibérie, а на русском — Сибирь. Это название небольшого монгольского царства, уничтоженного русскими после победы в 1552 году Ивана Грозного над татарами Казани. Символ и начало завоевания и колонизации Сибири, длившейся веками. Географически расположенная в Азии, Сибирь принадлежит Европе по своей истории и цивилизации. Европа не кончается на Урале.Я рассказываю об этом день за днём, а перед моими глазами простираются леса, покинутые деревни, большие реки, города-гиганты и монументальные вокзалы.Весна неожиданно проявляется на трассе бывших ГУЛАГов. И Транссибирский экспресс толкает Европу перед собой на протяжении 10 тысяч километров и 9 часовых поясов. «Сибирь! Сибирь!» — выстукивают колёса.

Анна Васильевна Присяжная , Георгий Мокеевич Марков , Даниэль Сальнав , Марина Ивановна Цветаева , Марина Цветаева

Поэзия / Поэзия / Советская классическая проза / Современная русская и зарубежная проза / Стихи и поэзия
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира
Уильям Шекспир — природа, как отражение чувств. Перевод и семантический анализ сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73, 75 Уильяма Шекспира

Несколько месяцев назад у меня возникла идея создания подборки сонетов и фрагментов пьес, где образная тематика могла бы затронуть тему природы во всех её проявлениях для отражения чувств и переживаний барда.  По мере перевода групп сонетов, а этот процесс  нелёгкий, требующий терпения мной была формирования подборка сонетов 71, 117, 12, 112, 33, 34, 35, 97, 73 и 75, которые подходили для намеченной тематики.  Когда в пьесе «Цимбелин король Британии» словами одного из главных героев Белариуса, автор в сердцах воскликнул: «How hard it is to hide the sparks of nature!», «Насколько тяжело скрывать искры природы!». Мы знаем, что пьеса «Цимбелин король Британии», была самой последней из написанных Шекспиром, когда известный драматург уже был на апогее признания литературным бомондом Лондона. Это было время, когда на театральных подмостках Лондона преобладали постановки пьес величайшего мастера драматургии, а величайшим искусством из всех существующих был театр.  Характерно, но в 2008 году Ламберто Тассинари опубликовал 378-ми страничную книгу «Шекспир? Это писательский псевдоним Джона Флорио» («Shakespeare? It is John Florio's pen name»), имеющей такое оригинальное название в титуле, — «Shakespeare? Е il nome d'arte di John Florio». В которой довольно-таки убедительно доказывал, что оба (сам Уильям Шекспир и Джон Флорио) могли тяготеть, согласно шекспировским симпатиям к итальянской обстановке (в пьесах), а также его хорошее знание Италии, которое превосходило то, что можно было сказать об исторически принятом сыне ремесленника-перчаточника Уильяме Шекспире из Стратфорда на Эйвоне. Впрочем, никто не упомянул об хорошем знании Италии Эдуардом де Вер, 17-м графом Оксфордом, когда он по поручению королевы отправился на 11-ть месяцев в Европу, большую часть времени путешествуя по Италии! Помимо этого, хорошо была известна многолетняя дружба связавшего Эдуарда де Вера с Джоном Флорио, котором оказывал ему посильную помощь в написании исторических пьес, как консультант.  

Автор Неизвестeн

Критика / Литературоведение / Поэзия / Зарубежная классика / Зарубежная поэзия