К истокам Нила

Близ впадения Собата в Нил и на берегах озера Но заросли тростника и амбача возвещают о приближении царства болотной растительности в Сэдде. Широкая река течет здесь лениво, уклон ее едва заметен, по обоим берегам множество застойных рукавов и стариц. Во время паводка она выходит из берегов, и русло ее цз-за отложения ила постоянно повышается, так что Нил течет словно меж двух дамб по местности, расположенной почти везде ниже уровня реки так же, как это можно часто наблюдать в Египте. Прорыв такой «дамбы» (а он случается порой «по вине» прошедшего гиппопотама) приводит к тому, что под водой оказываются обширные пространства, которые также испытывают на себе воздействие илистых наносов.

В сезон дождей равнина исчезает — она становится дном огромного озера, площадь которого превышает сто тысяч квадратных километров, и все это пространство зарастает настоящими джунглями из амбача (Aeschyпотепе elaphroxyloti), папируса (Суperus papyrus) и нильской капусты (Pistia stratiotes); здесь тысячи и тысячи переплетающихся водных проток, залитых маслянистой на вид водой. Меж ними — лагуны, наполненные гниющими растительными остатками, пронизанные удушающим, густым теплом; это настоящий рассадник возбудителей лихорадки и желудочных заболеваний, это дьявольский лабиринт для корабельщиков, на которых после захода солнца набрасываются тучи жаждущих крови комаров. Благоговейный ужас способен охватить всякого, кто целый день пробирается по узким проходам в густом море растений, где давящую на уши тишину лишь время от времени нарушает фырканье или глухой рев гиппопотама. В зарослях папируса высотой до 12 метров укрываются бесчисленные гигантские цапли, бакланы, нильские гуси, золотистые щурки, журавли, голубые зимородки, козодои, скворцы; этот чудесный мир — предел мечтаний любого орнитолога. В этих местах еще встречается даже исключительно редкий теперь молотоклюв. Гиппопотамы — единственные здесь млекопитающие, водятся они большими стадами; с шумом и сопеньем, пропуская воздух через ноздри, плавают они часами в темной воде. И сейчас еще местные жители утверждают, будто порой они, играючи, опрокидывают легкие челноки нилотов. Правда, многие рассказы путешественников красноречиво свидетельствуют, что крепкие нильские суда тоже бывали сильно повреждены при столкновении с этими многотонными колоссами и не могли продолжить свой путь. Вот, к примеру, что отмечал в своем дневнике Брён-Ролле: «… печальное состояние моих лодок, у одной из которых пробито днище (суденышко «проехало по гиппопотаму»), заставило меня двинуться в обратный путь»..

Из пресмыкающихся в болотах находят приют прежде всего огромные крокодилы, но кроме них там обитают также нильские вараны и гигантские питоны длиной до 8—10 метров. На приподнятых участках местности часто возвышаются конусообразные термитники высотой 4–5 метров, на которых обычно сидят, высматривая добычу, хищные птицы. В искусно построенном сооружении, состоящем из целой системы ходов, обитают миллионы земляных термитов (семейства Теrmitidae): при массовом размножении они могут нанести значительный ущерб. (В тропических странах причиняемый ими ущерб составляет 10 % от материала старых строений.) Многие путешественники повествуют в своих записках об этой напасти, причем нередко жертвой термитов становился собранный с невероятным трудом научный материал. Вот что сообщал Прюйсепер: «Порой от пары сапог, оставленных на ночь на земле, поутру можно было обнаружить лишь гвозди. Ковры, постельные принадлежности, одежда, продовольствие, книги, циновки, мебель — ничто им не помеха. Чемодан на полу уже через два — три дня будет съеден: днище его исчезнет, а содержимое превратится в прах. Стены жилища, сделанные из глины, бревна, из которых построены дома, солому, покрывающую крышу, — термиты все пожирают с невообразимой скоростью. Вещи будут в безопасности, лишь если подвесить их на веревках к потолочным балкам или же если поставить на стеллаж, ножки которого ежедневно надо очищать от результатов действий термитов».

И дальше он же выносит суждение: «Поскольку берега реки, помимо того, кишмя кишат скорпионами, пауками, многоножками и долгоносиками, можно сделать вывод, что берега Белого Нила относятся к местам, менее всего пригодным для жизни людей».

Огромное необозримое пространство болот — Сэдд — веками хранило тайну истоков Нила. Не одно путешествие завершалось здесь, в непроходимых зарослях папируса, а другие начинания терпели крах при столкновении с растительными заграждениями, созданными самой рекой. Пожалуй, первыми, кто безуспешно пытался найти истоки Нила, были уже упоминавшиеся два центуриона, побывавшие здесь по приказу императора Нерона.