К истокам Нила

Отъезду Бейкера из Гондокоро, однако, предшествовало такое дурное предзнаменование, что любой другой менее энергичный человек, возможно, отказался бы от самой мысли о путешествии. Он намеревался добраться в Фалоро, расположенное южнее, а затем идти дальше под охраной хорошо вооруженного отряда, но эти планы потерпели крах еще в Гондокоро. В то время торговля слоновой костью отступила на задний план перед более прибыльной охотой на рабов. Грабительская, разбойная система закабалила все народы в верховьях Нила — одни сами позволили торговцам передвигаться по их землям, других же силой заставили сделать это. Поэтому теперь африканцы не доверяли ни одному европейцу, стремящемуся проникнуть на территорию, из которой высасывали кровь укрепленные зерибы, — каковы бы ни были намерения этого европейца. А соперничавшие друг с другом компании также были едины в своем желании любой ценой сорвать подобные предприятия.

Бейкер отмечал в этой связи: «В тот самый миг, когда они выказывали полное дружелюбие, они искали способы и средства, как бы меня обмануть и не пустить меня на эту территорию. Они понимали, что, как только я попаду в глубинные районы, торговля слоновой костью на Белом Ниле перестанет быть тайной и ужасы работорговли будут раскрыты и, весьма вероятно, при посредничестве европейских держав с этим будет покончено; потому они и объединились, чтобы помешать мне двигаться вперед, а еще лучше — полностью привести к краху мою экспедицию».

Отряд, навербованный Бейкером («сплошь достойные презрения хартумские бандиты, привыкшие убивать и грабить во время торговых операций на Белом Ниле»), взбунтовался и присоединился к торговцам и прочему сброду. С остатком людей, про которых Бейкер, однако, знал из верных источников, что они также взбунтуются, дойдя с ним до страны лотуко, он все же отправился 26 марта 1863 года из Гондокоро на восток — хотя у него не было ни проводников, ни переводчика, ни носильщиков из числа местных жителей, да к тому же торговцы пригрозили ему, что натравят на него нилотов-эллирия, своих союзников. Прямой путь на юг был для него закрыт людьми торговца Дебоно, отправившимися в свою факторию Фалоро. И хотя они всего несколько недель назад сопровождали Спика и Гранта оттуда до Гондокоро, теперь они оставили Бейкеру записку, что «если я пойду вслед за ними (по намеченному мною маршруту), они будут стрелять в меня и моих людей, потому что они не потерпят у себя в стране английских шпионов».

Экспедиция превратилась в состязание, кто скорее достигнет перевала — Бейкер должен был обогнать «турок», чтобы успеть первым пройти в долину, где жили эллирия. В противном случае местное население, подстрекаемое «турками», безо всякого труда положило бы конец экспедиции, просто сбросив всех в глубокое ущелье.

После множества злоключений Бейкеру удалось все же достичь перемирия и с отпетым негодяем по имени Ибрагим, которому купцы поручили возглавить торговый караван, и с его подчиненными — правда, мирные отношения основывались лишь на материальной основе… И хотя Бейкеру постоянно приходилось терпеть с его стороны притеснения, вмешательство в свои дела, он был вынужден присоединиться к каравану Ибрагима, чтобы продвинуться еще дальше на юг. С одной стороны, маленький и плохо вооруженный отряд Бейкера не смог бы противостоять нападению воинов-лотуко, ожесточенных грабежами и убийствами «белых», с другой — у него не было необходимого числа носильщиков. Бейкер огорченно писал: «Мне приходится оставаться с главой каравана в добрых отношениях, поскольку я завишу от него во всем, что касается переводчика и носильщиков».

В довершение околели и тягловые животные, и верховые лошади, и мулы — из-за укусов мухи цеце и из-за повышенной влажности в это время года. Правда, Бейкер предвидел это, но он надеялся, что успеет добраться до резиденции Камраси. По названным причинам его путешествие затянулось на многие месяцы, и в результате он застрял из-за начавшегося сезона дождей в стране лотуко и оббо, в 80 милях к юго-востоку от Гондокоро. До начала января и думать не приходилось о том, чтобы форсировать реку Асва — стремительный поток глубиной до пяти метров.

Здесь, в стране лотуко (в районе теперешнего города Торит, на крайнем юге современной Демократической Республики Судан) Бейкер узнал от одного из местных жителей о некоем селении Магунго далеко на юге, откуда привозили раковины, выполнявшие роль денег. Расспросы привели Бейкера к выводу, что «большая вода» близ Магунго — вовсе не крупная река, а искомое «ньянза», или озеро. Еще больше укрепило его в этой мысли сообщение, что туда приплывали на больших лодках белые люди (вне всякого сомнения — арабские торговцы), которые обменивали раковины и жемчужины на слоновую кость.