Читаем К истории русского футуризма полностью

К истории русского футуризма

Алексей Елисеевич Крученых , Нина Альбертовна Гурьянова

Созвучные слова. Общность их и в построении, которое выражается одним рисунком (–₁I): поверхность сливок на тарелке, рядом – стоящие жестянки и модница Яблоня повисла – а может, река Висла или висячая – и на берегу яблоко-ня, а повыше гладильной скрижалью заушающий Никола Угодник –

не подходи, а то выгладит!

В страхе бегут «дезертировавшие меридианы» – сухощавные поджарые спортсмены, растянутые в бесконечность (лежачие бегут)

Три названия перпендикуляра:

1) кличка «трезвый» (человек)

2) Николай Угодник (дух)

3) Дезертировавшие меридианы (вселенная) «Птица-тройка! Кто с <за> ней угонится»?!..

Наконец-то Щедрин дождался, что (мы) стали к нему перпендикулярны – смотри его «будьте перпендикулярны» (сравни: «я очень вам перпендикулярен»)…

Воткнутый под прямым углом кинжал классической трагедии не трогает современного сердца: он кажется холостым чертежом. По Аристотелю, красота доканчивалась гибелью. Акробатические выдумки старого искусства не были сами по себе достаточно интересны, почему публика верить могла в основательность танца только после сломанной шеи: это ее убеждало и восхищало!..

«Красота в погибели»«Любовь и смерть»«Философия трагедии»

Веселье достигалось привешенным черепом

«Прими сей череп, Дельвиг, онПринадлежит тебе по праву»

– Кубок – череп!

«Все, все, что гибелью грозит,Для сердца смертного таитНеизъяснимы наслажденья»

(Пушкин)

Грубость вкуса, воспитанная старым искусством, требует искренности лирика и гибели в трагедии. Мы живем в варварское время, когда «дело» ставится выше «слова», а у Терентьева: «цветут какаисты Бревна смехом», воткнутая нога (кинжал) – цветет сама (интересно осуществить все это на сцене!), а что делается с продырявленным евнухом – для композитора не видно, – сажаем мудрецов на кол, устраивая громоотвод жизни

«Не упускайте случаяСказать глупость,Усыпительной пулей уноситсяВсякая пакость

(Терентьев из книги «Херувимы свистят»).

«Сорок соборов на одну Лизу» –такой размах!..

В драмах Зданевича дан кинематограф перпендикуляров – ежеминутно встает и падает:

В «Янко» частокол-разбойников, косая блоха и распяленный Янко, испускающий мало «фью».

В пьесе «Асел напрокат» вертикальные женихи с невестой (Зохной) и горизонтальный осел. К концу все ложатся в слезах наземь.

В третьей дра (!) «Остров Пасхи» беспрерывные смерть и воскрешение из пяти лиц, эффект выщербленного забора и спортивная комбинация пяти пальцев в сырное лицо смерти…

Военный вызов«У-у-а ме-гон э-бью».

(Крученых)

У-у – глухой рев книзу и затем резкий переход кверху (а) – раскрывшаяся пасть.

«Ом-чу гвут онЗа-бью»

Опять «хлопасть»

Дальше: «гва-гва» – лягушачие трели и квак.

«Са-ссаку» – плюется«Зарья???Качрюк!???!» –

графичность вопросительного знака – кружение в военной пляске («вопросительный крючок» – выражение Пушкина)

Задорный вызов«Чхо-хоа»!увей чипля!злукон! злубон!шашимп!..Фа-зу-зу-зу!..

(Крученых)

– шипенье, брызги, чахи, хлопанье лопнувшей камеры на всю Европу

Колючки осколки и брызги.

«Заюская гугулица» – (сравни: юсь, выусить как шерсть, моллюски) – тонкая, как волос блондинки, как математика. Гугулица – дикое у-у гу, – чудище на тонкой плюсне – ножке.

РИСУНКИ СЛОВ: (Терентьева, Крученых, И. Зданевич)

1 Свороченные головы – мочедан (чемодан), шрамное лицо, мрачья физиономия и др.

2 Двухглавые слова – я не ягений, внпту исусами (отчаянно пьяный)

3 Сломанное туловище – мыслей (ударение на е), Овделия (исковерк<анное>: офелия)

4 Троичные в брюхе – злостеболь (злость и боль), брендень (бред, дребень, раздробленный день). Вчимдела.

5 Мохнатые слова – беден, как церковная лектриса (притягивает крысу), пеечка (мягкое, круглое, пенистое), случайка и др.

6 Третья нога – летитот (летит от) во сне на Козерога.

7 Однорельсные – жизь (вместо: жизнь), нра (нравится)

8 Трехрельсные – циркорий (вставная буква р)

9 Свыжатой серединой – сно (вместо сон)

СЛОЖНЫЕ КОМПОЗИЦИИ: (груз на кабеле, прикрепленном за кобуру горла)