К нам осень не придёт (СИ)

А прямо над хищником реял ворон, раскинув сильные крылья, и хрипло, надрывно кричал. Когда-то у Анны была жизнь, теперь казавшаяся сном: её папенька жил и здравствовал и никому на свете не позволил бы её обидеть. Как давно это было! Тогда ворон прилетал к ней, и Анна кормила его молоком и хлебом. Птица склонила голову и смотрела на неё в упор; казалось, этот взгляд проникает в самую душу… Вот если бы ворон вернулся! Если бы волк смог защитить её не только от той несчастной борзой! Ведь собака не была виновата: напасть её заставили люди. Самые близкие Анне люди.

У волка густая, тёмно-серая шерсть и удивительно светлые глаза. Человеческие глаза!

Что же ей теперь делать? Уехать? Но куда и с кем? Если Владимир, мачеха и Елена твёрдо решили уничтожить её, отъезд не поможет. Им нужно, чтобы она исчезла с лица земли. Так как Левашёву более всего важна собственная репутация, он никогда не согласится просто разойтись с женой — это же будет неслыханный скандал, о них станут болтать все, кому не лень! Уйти навсегда можно только в монастырь — но ведь Анна ничуть не ощущала в себе тяги к монашеству! Зачем же ей в монастырь, когда она так молода, красива, так хочет жить!

У ворона угольно-чёрные перья, острый взгляд и сильный, почти стальной клюв. Вероятно, тому, кого птица ударит этим клювом, совсем не поздоровится!

Владимир хочет избавиться от Анны и жениться… Жениться на Елене. Но это невозможно, по закону их нельзя обвенчать! Или они уже придумали какую-то лазейку? Анна была не сильна в церковных и брачных вопросах, могла лишь предположить: вдруг это как-то получится? Всю жизнь Элен ничего так не желала, как выйти замуж за Левашёва! Вероятно, она слишком устала от унизительной роли любовницы — и решилась устранить сестру, укравшую её счастье. Разумеется, у Елены куда больше прав называться графиней Левашёвой — ведь у неё дети от Владимира…

Анна стиснула зубы. «Элен, ты ведь любишь меня? Любишь, несмотря ни на что?» «Люблю, конечно люблю…» Кто же у неё оставался? Елена? Но она тоже… Нет! Не думать об этом!

А если просто сбежать — куда глаза глядят? Они с Любой могут уйти отсюда, нанять извозчика, отправиться в соседний город, и дальше… Впрочем — глупости! Люба не захочет сопровождать её в никуда, да и доверять ей после всего, что случилось, невозможно. Люба знала, что Анну хотят убить. Знала и молчала. То ли из симпатии к Денису, то ли просто купилась на его обещания роскошной жизни?! У Анны пока не было сил это обдумывать — слишком болезненной оказалась эта история. К тому же она не представляла себе, как это так, уехать куда-то совсем одной, без средств: ведь в кошельке у неё не так много денег! Она уже понимала, что вытребовать свои деньги у мужа сейчас уж точно не выйдет. Владимир и Катерина Фёдоровна распоряжаются её состоянием, её и Елены.

Мысли снова закружились хороводом. Зачем она написала завещание в пользу Елены и её детей?! Теперь сестре вдвойне выгодна её смерть. Или… Или Елена не желала её гибели, а Левашёв и мачеха решили провернуть всё это сами?!

Ах, если бы это было так! Если бы оказалось, что хотя бы Элен её не предала! Тогда Анне было бы легче вынести этот страх и давящую боль в сердце, от которой трудно дышать… Она снова набросилась на свою картину: морозная ночь, луна, тёмное дерево, лишенное листьев — поздняя осень. Глаза волка светло и холодно светятся в темноте, а крылья ворона на фоне луны кажутся чернее самой ночи…

В саду закачались деревья от порывов ветра; прямо рядом с окном старый дуб застучал и заскрёб голыми ветвями по стеклу. Звук был неприятным. Анна с досадой покосилось на окно: аж мороз по коже от этого скрежета! Она снова перевела взгляд на картину. Казалось, и волк, и ворон готовы спрыгнуть с холста, их тела были напряжены, словно взведённые пружины! Должно быть, они лишь ждут подходящего момента… Она постояла ещё перед мольбертом и опять обернулась к окну: что за странный звук?..

Из-за окна на неё смотрело незнакомое, заросшее бородой лицо. Секунду Анна стояла неподвижно — ведь не могло же быть такого, чтобы… В следующий миг она услышала звон разбитого стекла: незнакомец покинул ветку дуба и одним махом вскочил в комнату.

Анна медленно попятилась к стене, инстинктивно запахнулась в шаль; ледяной ветер ворвался в разбитое окно, хлестнул её шею, плечи.

— Тихо, барынька, ти-и-хо, — прошипел незваный гость. В руке у него блеснул не то длинный нож, не то кинжал.

Это отрезвило Анну: что же она стоит, ведь надо кричать, спасаться? Она набрала было воздуху в лёгкие, но поздно: широкая заскорузлая ладонь зажала ей рот, не давая издать ни звука. Ей заломили руки назад; Анна изо всех сил застучала по полу ногами, чтобы привлечь внимание тех, кто находился в доме. Люба или Домна обязательно услышат!

Дверь распахнулась; на пороге возникли ещё двое незнакомцев — такие же заросшие, всклокоченные… Один из них сразу приблизился к Анне, запрокинул ей голову, не давая вздохнуть.