К последнему царству

Улицы тартарской столицы теперь патрулировали отряды Дикой дивизии, как сразу же начали называть черкестанских абреков. Они с ленивой жестокостью подавляли последние очаги сопротивления, впрочем большинство повстанцев тут же побросали оружие, отмылись от пороховой гари и теперь радостными криками приветствовали братьев по вере, которые прибыли, чтобы навести порядок. Черкестанцев, которые только что резали тартар, как баранов, почему-то приветствовали, как освободителей. И ни кого не интересовало, сколько тартарских мальчиков только что порубили абреки. А ведь та сотня подростков, которая подняла восстание, полегла полностью, они-то оружия не бросали. Но о них, ставших жертвами застарелой взрослой ненависти, ни кто уже не помнил. На улицах и площадях кричали: «Ислам побеждает!» Черкестанцы и тартары вместе совершали намаз. А белые молча грузились в самолёты. И мертвых в этих самолётах было больше, чем живых.

Тартария исчезла с карты, на её месте теперь была одна из русских губерний – не лучше и не хуже остальных.

***

Пятикратное сокращение чиновников принесло первые плоды. И плоды эти были горькими. Вся Россия покрылась бесконечными очередями людей, которые домогались какой-нибудь справки у какого-нибудь столоначальника. Эти очереди были наэлектролизованы до предела. Проклинали Ставрова, проклинали чиновников, проклинали друг друга за то, что все лезли без очереди. Чиновники уже боялись в коридор выходить, так рьяно там на них набрасывались, но и они так же рьяно огрызались: «Мы-то чем виноваты? Нас сократили, у нас работать не кому».

Смысл происходящего был вполне понятен. Чиновники умышленно создавали ощущение полного хаоса и потери управления для того, чтобы им вернули прежнее штатное расписание. Стали разбираться и выяснили, что они по-прежнему строчат неимоверное количество отчетов, тратя на это основную часть рабочего времени, а приём граждан ведут по остаточному принципу. И количество справок, которые рядовому гражданину надо собрать для решения самого пустякового вопроса, не уменьшилось ни на одну. И количество чиновников, которые эти справки принимают, проверяют, подшивают после сокращения не уменьшилось. Чиновники перестали делать только то, что было действительно необходимо для управления территориями.

Ставров был в бешенстве. Но он довольно быстро понял в чем дело. На должности губернаторов подбирали самых честных, а не самых лучших управленцев. Лучшие были ворами, но их убрали, и всё встало. Губернаторы оказались заложниками своих администраций, чиновная камарилья буквально глумилась над ними, очень убедительно и грамотно объясняя, почему и то невозможно, и это невозможно, и вообще ни чего не возможно. Но как изменить ментальность людей? Воровать перестали, но, не имея возможности воровать, и работать не торопились, не видели смысла. Ставров думал об этом день и ночь и понял, что не сможет переделать людей вот так сразу, что в период диктатуры у него есть только один эффективный инструмент – страх. Он записал публичное обращение к чиновникам.

«Здравствуйте, дорогие господа чиновники. То, что происходит сегодня в органах управления, называется простым и емким словом саботаж. За саботаж мы вводим уголовную ответственность. Если вы не начнете работать так, как надо, я вам устрою пешую прогулку в Сибирь. Запасайте кроссовки, а то первый этап в лаковых штиблетах сильно ноги сбил. Если же вы не хотите отправляться в Сибирь в кандалах, то я вам объясню, что надо делать.

Первое. Забудьте про свои дурацкие отчеты, мне на них плевать. Всестороннюю информацию о положении дел в стране Кремль получает из нескольких самостоятельных источников безо всяких ваших отчетов.

Второе. Не увлекайтесь выдачей справок и всякого рода разрешений. Если человек хочет быть индивидуальным предпринимателем, он приходит, сообщает о своём намерении, даёт свои реквизиты, и вы его за 5 минут регистрируете, а не гоняете по инстанциям полгода. Если человек купил землю, он приходит к волостному старосте, вместе с землемером выезжает на место, они там всё замеряют и в тот же день регистрируют право собственности на землю. А не гоняют человека по инстанциям целый год! Тут полгода, там год – это саботаж. Я говорю вам: тут пять минут, здесь один день. Я не лезу в детали и не собираюсь их вам расписывать. Это вы мне их распишете. За дельные толковые предложения по упрощению всех и всяческих процедур – продвижение по службе. За волокиту – суровое наказание.