К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР

В конце 1960-х «реакционное наследие» пытались искоренять особенно радикально. Старые праздники были отменены, а за попытку как-то их отмечать можно было схлопотать неприятности на работе. Однако с течением времени, по мере угасания революционного энтузиазма, традиционные праздники и связанные с ними обычаи стали постепенно возвращаться. Первой уступкой властей в 1972 году было разрешение соблюдать некоторые традиционные похоронные обряды. С тех пор северокорейцы могли вернуться к традиционным формам почитания и поминовения предков. Это решение было напрямую связано с традиционными праздниками, так как многие из них – и в первую очередь осенний праздник Чхусок – в качестве важнейшего компонента включают посещение могил предков, уход за ними и принесение жертв их душам.

В 1989 году «четыре больших традиционных праздника» обрели официальный статус. При этом, однако, между «традиционными» праздниками и «государственными» праздниками существует одно важное различие. Девять политических праздников (а также Новый год по западному календарю) безоговорочно объявлены нерабочими днями. «Четыре традиционных праздника» также являются выходными, но праздничный выходной полагается отрабатывать в календарное воскресенье, следующее за праздником: это воскресенье считается рабочим днем. Традиции праздничного веселья были в значительной степени забыты за десятилетия запретов. Сейчас северокорейские СМИ объясняют, как сделать тток (рисовые хлебцы) или играть в ют, традиционную игру, издавна связанную с праздниками, как одеваться и какие праздничные обряды проводить.

Первый традиционный праздник годового цикла из числа «четырех традиционных праздников» – это лунный Новый год, который отмечается 1-го числа 1-го лунного месяца и по западному календарю обычно выпадает на конец января или начало февраля. Второй по важности традиционный праздник – Чхусок. Он неспроста получил официальное признание первым – в 1988 году, за год до трех других традиционных праздников. Чхусок отмечают 15-го числа 8-го лунного месяца; иностранцы часто называют его «корейским Днем благодарения». Как и на Юге, в КНДР на Чхусок корейцы стараются посетить могилы своих предков, привести их в порядок и совершить традиционные жертвоприношения. Зачастую это гораздо сложнее, чем на Юге: система общественного транспорта обладает гораздо меньшей пропускной способностью, но люди стараются следовать древнему обычаю и несмотря ни на что как-то добраться до могил предков.

Два других традиционных праздника в Южной Корее не отмечают, точнее, они там не считаются нерабочими днями. Это Тано и Хансик. Подобно Чхусоку и лунному Новому году, эти праздники имеют китайские корни, но давно стали частью корейской традиции. Хансик – «День холодной пищи» – празднуется на 105-й день после зимнего солнцестояния (в начале апреля). Свое название праздник получил потому, что по традиции в этот день запрещалось разводить огонь в очагах. Праздник Тано, посвященный началу лета и духам предков, отмечается 5-го числа 5-го лунного месяца.

Помимо этих четырех традиционных праздников, на Севере отмечают еще один, который, строго говоря, не является ни политическим, ни традиционным. Это западный Новый год, который празднуют 1 января. Новогодние торжества не особо помпезны, но в этот день полагается совершать паломничество к ближайшему монументу Великого Вождя.

Слово – и дело – Божье

На протяжении примерно 30 лет, с конца 1950-х и до конца 1980-х годов, две страны – Северная Корея и Албания – сохраняли одну общую и уникальную особенность: в них не существовало никакого организованного религиозного культа, не было ни одного действующего храма. Действительно, на протяжении долгого времени религиозная политика КНДР отличалась особой жесткостью, хотя многие из основателей северокорейского государства были выходцами из христианских семей. Более того, в колониальную эпоху, с 1910 по 1945 год, именно северные провинции Кореи были оплотом корейского протестантизма.

Протестантские миссионеры прибыли в Корею очень поздно, только в 1880-х годах, но, несмотря на это, быстро добились замечательных успехов в обращении корейцев в свою веру. К началу ХХ века христианство – в первую очередь протестантского толка – стало устойчиво ассоциироваться в Корее с идеями модернизации и прогресса. Когда на рубеже XIX и XX веков кореец говорил, что он «верует в Христа», это с большой долей вероятности означало, что он также с полным пиететом относится к сопромату, законам Ньютона и современной медицине, а возможно – и к идеям парламентского представительства. В Корее христианство стало частью того же «идеологического пакета», к которому относилась вся западническая, рациональная, модернизаторская идеология. Вдобавок преподавание современных научных дисциплин в Корее началось в школах, основанных миссионерами, которые тогда без особых проблем сочетали проповедь слова Божьего с обучением интегральному исчислению.