К северу от 38-й параллели. Как живут в КНДР

Однако главную альтернативу официозу, который даже самые искренние сторонники режима считают скучным, в КНДР составляли и составляют иностранные фильмы. До начала нулевых иностранный кинематограф в Северной Корее был представлен почти исключительно фильмами социалистических стран. При этом попадали на экран только те фильмы, которые соответствовали суровым требованиям северокорейской идеологии (или, по крайней мере, не противоречили ей слишком уж явно). В 1950-е годы, когда собственного кинопроизводства в стране фактически еще не существовало, а отношения с СССР, Китаем и странами Восточной Европы были дружественными, на северокорейском экране доминировали советские и китайские фильмы, равно как и фильмы из других социалистических стран. Однако в начале 1960-х отношения Пхеньяна с Москвой испортились, и с тех пор Советский Союз, как и большинство социалистических стран Восточной Европы, стал восприниматься как источник опасного ревизионизма. На пару десятков лет советские фильмы почти исчезли из северокорейского проката, так что на протяжении 1960–1980-х годов иностранное кино в КНДР было представлено более идеологически выдержанными фильмами из маоцзэдуновского Китая, Албании, Румынии и, как ни странно, весьма либеральной Югославии (впрочем, в Югославии закупались в основном истории о героических партизанах). Только в начале 1980-х, в период очередного потепления отношений, советские фильмы опять появились на северокорейских экранах.

Официальных статистических данных по северокорейскому прокату в открытом доступе нет, но, похоже, одним из самых кассово успешных в его истории был советский фильм 1979 года «Пираты ХХ века», который, кстати, стал и самым кассовым фильмом за всю историю советского кинематографа. Читателям младшего поколения, которые едва ли видели этот фильм, можно напомнить, что речь там идет о моряках советского торгового флота, которые, используя разнообразные восточные единоборства и стреляя из пистолетов от живота, разносят в клочья базу пиратов где-то на острове в Тихом океане.

Пхеньянские любители более утонченного кино в 1980-е получили доступ к комедиям Эльдара Рязанова, в число которых входит и «Ирония судьбы», которая популярна в Северной Корее и по сей день. Хитами в КНДР стали шпионские ленты позднесоветской эпохи, снятые по мотивам многочисленных романов Юлиана Семенова. Эти фильмы сочетают в себе правильный идеологический посыл (отважные сотрудники КГБ разоблачают интриги империалистов) с глубиной проработки сюжета и многоплановостью, которые были просто недостижимы в северокорейском кино, ведь «империалисты» Юлиана Семенова совсем не похожи на одномерных волкоподобных «янки» из северокорейских фильмов.

Чрезвычайно популярны в КНДР также и индийские фильмы. Почти неизвестные на Западе, студии Болливуда выпускают массу мелодрам, которые пользуются огромной популярностью в Южной Азии и некоторых странах бывшего социалистического лагеря. Понятно, что индийские фильмы сентиментальны до приторности, что их герои одномерны, сюжеты наивны и предсказуемы, а диалоги примитивны. Однако в этих фильмах есть множество песен и танцевальных номеров, а также потрясающе красивые декорации и пейзажи, так что индийские фильмы могут служить идеальным эскапистским развлечением. Возможно даже, что сиропная слащавость индийских фильмов, которая раздражает западного и советского зрителя, делает эти фильмы еще более привлекательными для северокорейской публики, которая десятилетиями просуществовала на скудном рационе идеологически выдержанных лент местного производства.

«Это такое интересное кино – там вообще нет идеологии!» – вот наивысшая похвала, которой северокорейцы могут удостоить фильм. Конечно, любой социолог может заметить, что фильмов и, шире говоря, произведений искусства, в которых «нет идеологии», просто не существует в природе. Тем не менее корейцы давно устали от тех грубо и одномерно сформулированных идеологических постулатов, которыми их десятилетиями бомбардирует официальное искусство. Именно этой усталостью вызвана популярность контрабандных южнокорейских и иных иностранных фильмов, которые стали распространяться в КНДР с появлением видеопроигрывателей, то есть в начале нулевых. До прихода к власти Ким Чен Ына, то есть до начала 2010-х годов, граница между КНДР и КНР почти не охранялась, и с 1990-х годов в приграничных районах происходил настоящий бум контрабандной торговли. Примерно с 2003–2005 годов в Северную Корею стали в больших количествах ввозить видеомагнитофоны и видеопроигрыватели. Любопытно, что, в отличие от радиоприемников со свободной настройкой, видеопроигрыватели не были запрещены и ввозить их в страну можно было вполне легально.