К сожалению твоя (ЛП)

— Я возьму напрокат смокинг, а ты наденешь красивое платье. Или штаны. Я ценю свои яйца, поэтому я не говорю тебе, что надеть, мне просто нравятся твои ноги. Много. По сути, им место в музее. — Она фыркнула в знак благодарности, и он погладил ее по голове. — Мы произнесем клятвы, а потом я отведу тебя домой, к моему сумасшедшему коту. Мы могли бы даже сблизиться, пытаясь защитить себя от ее кошачьего зла. Если нам удастся пережить друг друга — и Угрозу — мы протянем, пока у тебя не появятся деньги, чтобы открыть свою фирму. Хорошо?

Пытался ли кто-нибудь когда-нибудь успокоить ее таким образом?

Может быть, Джулиан, когда она впервые вернулась домой и почувствовала себя ужасно не в своей тарелке на острове Святой Елены. Но усилия ее брата не сработали так. Не так основательно.

Как странно, что Август успокоил ее после того, как он так долго ее раздражал.

— Хорошо, — согласилась она, кладя руку на его грудь. — И твой кредит.

Прошла пауза.

— Ага, принцесса. Это тоже.

И она оставила свою ладонь на его сердцебиении, чувствуя ровный стук, в то время как поезд катил по бескрайнему небу, и его подбородок в конце концов остановился на ее макушке. Может быть, это было бы не так уж плохо, в конце концов.

Ха.

Глава седьмая

Знакомые лица улыбались Натали в ответ с поверхности экрана ее ноутбука. Каждый раз, когда она заходила в социальные сети, чтобы проверить своих нью-йоркских коллег, их лица и даже их имена становились все менее и менее узнаваемыми. Фотографии ее бывших коллег на частной крыше были сделаны только вчера, может быть, даже когда она целовалась со своим заклятым врагом в поезде с вином, но это было все равно, что рассматривать фотографии из прошлого.

Чем дольше Натали отсутствовала в Нью-Йорке, тем более незнакомыми ей становились эти люди и их блестящая деятельность. Прилив эйфории после удачного обмена, адреналин, поднявшийся, когда прозвенел первый звонок, — ее воспоминания об этих вещах начали угасать вместе с запахом победных сигар. Те кусочки ее жизни приглушались, и она хотела их вернуть. Резче. Она хотела испытать все это снова, лично.

Когда она впервые прибыла на остров Святой Елены, у нее было почти отчаянное чувство FOMO³. Должна вернуться как можно скорее. Нельзя допустить, чтобы они забыли обо мне. Оно все еще было там, билось, как дополнительный пульс в ее кровотоке, но безотлагательность начала терять свою власть над ней — и это просто не годилось. Она нуждалась в этом обратно. Пять минут в Нью-Йорке приравниваются к пяти годам в любом другом месте. Люди забыли. Бизнес пошел дальше. Дорога проложена прямо над вчерашними звездами и они названы лежачими полицейскими.

Она была на той крыше, произнося тост. Празднование головокружительной сделки, которая увеличила стоимость казны фонда. Нулей на экране. Когда она добавляла эти нули, ее обнимали. Она была членом команды-победителя.

Здесь, на острове Святой Елены?

Она была неуклюжим мультяшным талисманом.

Хотя вчера, в течение очень короткого промежутка времени, она была членом двух-командной игры. С самым неожиданным из союзников. Август. Может быть, именно поэтому она проснулась так рано — снова — пытаясь выжечь образы из желаемой временной шкалы в своем мозгу. Потому что было слишком легко заключить перемирие с Августом и позволить себе просто… быть. Смириться с этой большой рукой, обвивающей ее бедро, и его колючим подбородком, лежащим на ее макушке, время от времени тыкающимся носом в ее волосы.

Это было шоу для публики?

Натали вздохнула и нажала несколько клавиш на своем Mac, переходя к месту в Интернете, которого ей абсолютно следует избегать, например, к фирменному блюду из свинины в круглосуточной закусочной.

Инстаграм бывшего жениха.

Она немного поколебалась, прежде чем нажать — ввод — и вот он появился во всем своем костюмном мальчишеском обаянии. Ее желудок скрутило при воспоминании о том, как он спокойно просил вернуть ей обручальное кольцо. Он был еще спокойнее, объясняя, что, хотя он может любить ее, он не может позволить, чтобы их отношения стоили ему карьеры, ради которой он так усердно работал.

Еще спокойнее, когда он попросил ее уйти.

Август не порвал бы с ней таким образом — то есть, если бы они были на самом деле вместе, а не просто притворялись. Будут крики, хлопанье дверью и оскорбления от них обоих. Они бы снесли дом. Почему она вообще думала об этом? Более того, почему она вдруг обратила внимание на плечи Моррисона и подумала, что они могут трижды влезть в плечи ее фальшивого жениха? Это было не соревнование…

Натали вздохнула, когда на экране появилось новое изображение. Только что опубликовал. Фотография Моррисон на балконе, где она обычно пила кофе, с видом на Южный Центральный парк. Рядом с ним знакомая блондинка в белом халате потягивала зеленый сок из стакана и закатывала глаза во время фотосъемки. Та блондинка… Криста, верно? Натали знала ее.

Одна из дочерей члена их правления.

Он променял ее.