К суду истории. О Сталине и сталинизме

Так, например, были арестованы бывшие видные руководители партии «левых» эсеров М. А. Спиридонова, Б. Камков, И. А. Майоров, А. А. Измаилович, И. К. Каховская, один из руководителей партии «правых» эсеров А. Гоц, эсер К. Когу и др.

Не пощадили и многих стариков-народовольцев. Почти сразу же после убийства Кирова было ликвидировано Общество бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев и закрыт журнал этого общества «Каторга и ссылка». При этом в первую очередь хватали тех, кто до революции был связан с террористической деятельностью. В 1935 г. были арестованы А. В. Прибылов и Н. М. Салова. Репрессировали и народовольцев, никогда не занимавшихся террором. Попала в заключение деятельница «Южнорусского рабочего союза» Е. Н. Ковальская, постоянный член редколлегии «Каторги и ссылки». Ряд других народовольцев (В. И. Сухомлин, А. И. Прибылова-Корба и др.) были арестованы позднее.

Почти все эти люди погибли. Среди реабилитированных в 1956 – 1957 гг. мне довелось встретить только одного бывшего меньшевика, фамилию которого я забыл, одну бывшую анархистку З. Б. Гандлевскую и «левую» эсерку И. К. Каховскую, которая незадолго до своей смерти оставила друзьям краткие воспоминания о страшных годах, проведенных ею в сталинских тюрьмах и лагерях.

Был арестован и расстрелян видный публицист и русский политический деятель, один из руководителей кадетской партии Н. В. Устрялов, идеолог так называемого «сменовеховства». В 20-е гг. Устрялов жил в Харбине. Он выступал за примирение с Советской властью и еще с 1921 – 1922 гг. проповедовал среди эмигрантов идею возвращения на родину. Он работал на КВЖД директором советской библиотеки. После захвата Маньчжурии Японией многие сотрудники КВЖД вернулись в Советский Союз. Вместе с ними вернулся в СССР и Устрялов, но был арестован и погиб.

Немало представителей других партий, арестованных тогда органами НКВД, не только давно изменили свои прежние взгляды, но и вступили в ВКП(б), участвовали в Гражданской войне на стороне большевиков и работали потом на ответственных постах в государственном и партийном аппаратах, в Коминтерне (В. Ф. Малкин, Г. Закс, А. П. Колегаев, Ф. Ю. Светлев, Е. Ярчук, Г. Б. Сандомирский, В. Шатов и др.). При этом уничтожение бывших членов всех антибольшевистских партий происходило уже без каких-либо открытых судебных процессов, об арестах этих людей почти никогда не сообщалось в печати.

Естественно, возникает вопрос: что побудило Сталина физически уничтожить всех бывших оппозиционеров и членов других партий, не представлявших какой-либо опасности для Советской власти?

Это была, во-первых, заблаговременно продуманная политическая акция. Выступая на январском пленуме ЦК ВКП(б) в 1933 г., Сталин говорил:

«Надо иметь в виду, что рост мощи Советского государства будет усиливать сопротивление последних остатков умирающих классов… На этой почве могут ожить и зашевелиться разбитые группы старых контрреволюционных партий эсеров, меньшевиков, буржуазных националистов центра и окраин, могут ожить и зашевелиться осколки контрреволюционных элементов из троцкистов и правых уклонистов. Это, конечно, не страшно. Но все это надо иметь в виду, если мы хотим покончить с этими элементами быстро и без особых жертв» [350] .

Уничтожение прежних противников не было продиктовано боязнью образования новой и более опасной оппозиции. Эти соображения в действительности мало беспокоили Сталина. Отчасти то была просто политическая месть. В 20-е гг. у Сталина не было достаточного влияния и власти, чтобы расправиться со своими оппонентами, часто весьма резко говорившими и писавшими о нем. Он терпеливо ждал своего часа. Капитуляцию большинства оппозиционеров Сталин принял только формально, он явно двурушничал: говорил одно, а готовился делать другое. И он немедленно уничтожил всех бывших оппозиционеров, как только почувствовал себя достаточно сильным для этого. В свою очередь, разгром и физическое уничтожение бывших оппозиционеров, обвиненных в шпионаже, измене Родине, вредительстве, позволили Сталину еще больше укрепить свою власть и влияние. Но главное заключалось, конечно, не в мстительности Сталина.

Организуя политические процессы над бывшими оппозиционерами, людьми, которые были частично скомпрометированы перед партией, людьми, растерявшими связи с партией и народом и потому беззащитными перед Сталиным, он стремился создать в стране обстановку чрезвычайного положения, запугать народ и партию, заставить всех поверить в существование в СССР разветвленной сети врагов и шпионов и на этом основании получить в свои руки чрезвычайные полномочия в качестве «спасителя» Советского государства.

Немалое значение имело и стремление свалить на «врагов народа» все политические и экономические трудности. Любому деспоту, насаждающему культ своей личности, нужен козел отпущения. Если в 1928 – 1932 гг. таким козлом отпущения были кулаки и вредители из числа буржуазной интеллигенции, то в середине 30-х гг. – бывшие члены различных оппозиций.