К суду истории. О Сталине и сталинизме

Один из моих друзей, М. Н. Авербах, отдыхая в августе 1949 года в санатории «Армхи» в горах Чечено-Ингушетии (в то время этот район был присоединен к Грузии), обратил внимание на расположенный по склону горы Столовой совершенно безлюдный и полуразрушенный аул, в котором не было ни одного жителя. Через несколько дней, познакомившись с отдыхавшим в этом же санатории полковником милиции из Свердловска, мой друг выслушал и записал следующий откровенный рассказ: «Нас собрали в кабинете Берии в конце июля 1943 года. Подчеркнув абсолютную секретность совещания, нам рассказали о готовящейся операции и сформулировали конкретные задания. Каждый из нас в форме армейского командира должен был вместе с воинской частью расположиться вблизи заранее намеченного и указанного нам аула. Мы должны были установить дружеские отношения с жителями аула, задабривая их лестью и подарками, войти в близкие отношения с влиятельными лицами аула, проявляя подчеркнутое уважение к их обычаям, образу жизни, стать, короче говоря, им кунаками и дать возможность привыкнуть к стоящим рядом красноармейцам. Чеченцы в большинстве своем хорошо понимали по-русски, но нам тем не менее преподали основы их языка и рассказали об их обычаях, привычках и т. д. Все они были мусульманами, у них сохранилось многоженство, и женщины были поэтому неактивной, недеятельной средой. За полгода, которые мы, офицеры, должны были прожить среди них, мы должны были хорошо их изучить и тайно от них составить точные посемейные списки, узнав, где находятся отсутствующие члены семьи, и подготовить обстановку для торжественного празднования очередного Дня Красной Армии, на которое пригласить всех мужчин данного аула. Мы говорили, что в этот день будут отмечаться великие заслуги чеченского народа в борьбе с немецкими захватчиками, будут раздаваться награды, грамоты Верховного командования и т. д. Выполняя это задание, мы прожили в аулах, а я как раз в том, который мы с вами видим отсюда, полгода, подготовили и торжество в День Красной Армии. 23 февраля 1944 г. в 8 часов утра собрались на торжественное заседание. Выбрали президиум, в который вошли ничего не подозревающие представители местных Советов, начальники районных отделов НКВД и вся местная знать, выбрали в почетный президиум все Политбюро во главе с товарищем Сталиным. Председательствовал на собрании представитель армии, т. е. я. Приступили к речам, к наградам, к выступлению участников войны; на собрании были, естественно, только мужчины, ведь дело происходило в мусульманской Чечне.

Ровно в 10 часов я поднялся, достал из бокового кармана кителя запечатанный конверт, сломал сургучные печати и, объявив, что прочту Указ Президиума Верховного Совета СССР, прочел его ошеломленному собранию. В указе говорилось, что чеченцы и ингуши изменили во время войны Родине, помогали фашистам и т. д., а посему подлежат высылке.

– Сопротивление и попытки к бегству бесполезны, – добавил я, – здание клуба окружено, – и, обратившись к сидевшему рядом со мной начальнику НКВД и его заместителю, приказал: – Именем партии! Оружие на стол!

В зале поднялась невообразимая кутерьма. Люди бросились к дверям, к окнам, но натолкнулись на выставленные вперед пулеметы и автоматы. За время торжественного заседания воинская часть окружила клуб несколькими рядами сплошного оцепления. И представьте себе, никакого действенного сопротивления мы не встретили, хотя все присутствующие, одетые по-праздничному, имели при себе кинжалы. Мы очень легко обезоружили всех и небольшими группами, под усиленным конвоем повели на ближайшую железнодорожную станцию, где заблаговременно были приготовлены эшелоны товарных вагонов, оборудованных для перевозки этапов.

А в то время, как мы управлялись с мужчинами, другие люди брали и уводили оставшихся без руководства женщин и детей. Их тоже грузили, но не на той же, что мужчин, станции, в товарные вагоны и отправляли эшелон за эшелоном – в Казахстан. Некоторые женщины оказали сопротивление. Они не давали к себе прикоснуться. Одна метнула кинжал и убила одного из солдат, в двух других случаях солдаты были ранены. После того, как увели людей, согнали и увезли заранее переписанный скот и вещи».

В Чечено-Ингушетии этой жестокой операцией руководил генерал НКВД И. Серов, а общее руководство по всему Кавказу осуществлял сам Л. Берия. В мае 1944 года вскоре после освобождения Крыма от немецкой оккупации была предпринята такая же грандиозная по масштабам карательная операция и в Крыму. В течение трех дней с 17 по 19 мая из Крыма было депортировано все татарское население. Им дали на сборы всего полчаса и разрешили взять с собой лишь то, что можно было унести в руках. А иногда не разрешали и этого. Крымских татар выселяли в Среднюю Азию, а также в Казахстан и на Урал.