К суду истории. О Сталине и сталинизме

В переполненных товарных вагонах женщин, детей, стариков везли неделями на Восток. Десятки тысяч людей гибли в дороге от голода, жажды и болезней. Автору данной книги пришлось случайно видеть в Тбилиси эшелон с выселяемыми из Грузии кочевниками-курдами. Грязные товарные вагоны были почти до отказа набиты женщинами и детьми, большинство из них причитали и плакали. Крымская татарка Тензила Ибрагимова писала в одном из своих заявлений: «Нас выселили из Фрейдорфского района из деревни Аджиатман 18 мая 1944 года. Выселение происходило очень жестоко. В три часа утра, когда дети еще спали, вошли солдаты и потребовали, чтобы мы за пять минут собрались и вышли из дома. Нам не разрешали брать с собой ни вещи, ни продукты. С нами так грубо обращались, что мы думали, что нас на расстрел ведут. Выгнав из деревни, нас продержали голодными целые сутки; голодали, но из дома ничего не разрешили брать. Стоял сплошной плач голодных детей. Муж сражался на фронте. Я была с тремя детьми. Наконец-то нас погрузили в автомашины и повезли в Евпаторию. А оттуда погрузили в товарные вагоны, битком набитые, как скот. Везли нас 24 дня в Самаркандскую область, на станцию Зербулак, оттуда вывезли в Хатырчинский район, в колхоз "Правда"...» [763]

Из-за бесчеловечных условий этапа погибли десятки тысяч людей. Еще сотни тысяч погибли от голода и болезней, оказавшись в условиях войны в малонаселенных и необжитых районах Казахстана, Средней Азии, Урала и Сибири. Так, например, крымские татары потеряли около 50% численности своего народа, в основном стариков и детей. «Из нашей деревни, – свидетельствовала та же Т. Ибрагимова, – вывезли 30 семей, из которых осталось в живых неполных 5 семей... Моя племянница с восемью детьми была выслана с нами, а муж ее с первых дней войны в Советской Армии, там и погиб. А его семья погибла в Узбекистане голодной смертью. Только одна девочка по имени Пэра осталась в живых, но от перенесенного ужаса и голода стала калекой... Наши мужья были на фронте, и некому было хоронить умерших, и часто трупы лежали несколько суток там, где были живые» [764] .

Трудно подсчитать общее число жертв этих «наказаний народов». Можно предположить, что общее число выселенных в годы войны по национальному признаку людей составляло 4 – 5 миллионов человек, из которых не менее трети погибло во время ссылки и этапов. Представители всех перечисленных выше народностей изгонялись из действующей армии, несмотря на награды и заслуги. Многие из этих солдат и офицеров работали сначала в строительных батальонах, а затем и их высылали на восток и юг – к их семьям [765] .

Выселенные народы располагались в новых для них районах чаще всего не компактными группами, а в разных областях, далеко друг от друга. Национальные театры, издательства, национальные газеты, книги, школы ликвидировались. Нормальная национальная жизнь и культура разрушались, и была создана угроза полного исчезновения этих народностей с их обычаями и языком. В местах ссылки они были лишены элементарных прав, в спецпоселениях был введен жестокий комендантский режим с обязательной двухразовой подпиской в месяц всего взрослого населения, включая и воинов, вернувшихся из Советской Армии, а также коммунистов, которым (еще один парадокс сталинских времен) сохранили партийные билеты, если не было повода исключить их из партии. Выезжая на партийную конференцию или собрание, член партии должен был получить разрешение у коменданта спецпоселения.

По существу это был геноцид, который помимо ничем не восполнимых потерь в людях, а также огромного морального и политического ущерба, последствия которого ощущаются во многих регионах нашей страны до сих пор, нанес огромный экономический ущерб тем районам страны, где проживали ранее опальные народы.