К теплым морям. Том первый

Вместо ответа Капитан ладонью провел линию между его левой и правой частью.

— Снаряд прилетел. Аккурат в ходовой мостик. Всех кто по середке стоял — в клочья. А я правее был — так что меня в клочья только слева. Так что с военной службы пришлось уйти. А душа все равно в море просится. Вот теперь у Бернарда помошничаю — он мужик сердечный, вошел в положение, а то на берегу я бы рехнулся с тоски.

— Военным моряком был, значит… На каком судне служил?

— На «Скальде».

— «Скальд»? А часом не у…

— Да. У Тюленьих островов дело было.

— А снаряд часом не…

— С «Боярина». Знатно мы тогда вас недооценили: три «охотника» новой постройки против старой бронебатареи и учебного судна. Кто ж мог подумать, что все так обернется?

— «Скальд» тогда утоп, помнится?

— Да. И «Ольв» на обратном пути затонул от полученных повреждений…

— Тесен мир… А я на «Чайке» был тогда. Курсантом еще. Считай второй или третий выход в море. Думали все — кранты. А нас «Боярин» бортом прикрыл и залп дал. И первым же залпом — прямое.

— Вот этим залпом меня… Того… «Скальд» хода лишился и ваша «Чайка» нам торпеду в борт всадила… Как нож под ребро. «Сигурд» подошел что бы нашу команду снять, а «Ольв» за вами погнался, но вы дымами прикрылись и в шхеры ушли. «Боярин» же по «Сигурду» лупить начал. «Ольв» вернулся и его прикрыть попытался… Ну и получил за это.

— Да… Война она такая. — Капитан вздохнул, — А теперь вот встретились, стало быть… Зла то не держишь?

— Нет. На тех кто на «Боярине» — зол был крепко в свое время, за то, что они по кораблю, который тонущих спасал, огонь вели. Хотя если по уму рассудить, то какой у них еще был выход? Вам бы второй раз торпедную атаку мы провести не дали, а против даже двух «охотников» шансов у него не было. Утопили бы его, а потом дальше пошли и порт бы обстреляли, а там у них дома, семьи… Требовать, при таких раскладах, от них благородных манер? Что бы они таким шансом не воспользовались? Есть дураки такие, которые требуют, чего скрывать. А я…

Свер махнул рукой давая понять, что не собирается продолжать говорить об этом, и оглядел сторожевик.

— Твой?

— Мой! — с готовностью подтвердил Капитан, который тоже был рад сменить тему, — Недавно купил. Он только без двигателей, но в остальном — полный порядок!

— А что без двигателей? Комплектного не нашлось?

— Да каким подвернулся — таким и взяли. Сам видишь: судно большое, крепкое, а за те деньги, за которые мы его сторговали, так вообще считай что подаренный.

— Прям дешево?

— Двести. Аменских.

— Обосраться… — Свер чуть не подавился дымом, — Дешевле железа. Краденый что-ль?

— Не без того… Но за такую цену надо было брать не раздумывая.

— Это да. А с двигателями что делать думаешь?

— На верфь загоним и новые поставим.

— Дорого.

— На такое дело никаких денег не жалко.

— Кстати о деньгах… Вы почем Бьернсону кораблик продали?

— Сменяли. Мы ему корабль, а он нас до Фессалии доставляет. А что?

— Да так…

— Колись в чем дело? — потребовал Капитан, заметивший на губах Свера улыбку.

— Да это наш, местный юмор… Просто если бы ты был бьернхельмцем, ты бы Бьернсону корабль не доверил.

— Ну, моряк из него пока так себе, судя по тому, что он «Боорд» угонять в Острова хотел, но это потому что молод еще.

— Не. Тут дело не в возрасте.

— А в чем?

Свер поискал глазами место чтобы усесться, потом взгромоздился на барабан шпиля, давая понять что история будет долгой.

— В общем, говорят, что все началось с первого Бьерна. Он был свирепым и неистовым воином. А еще — пьяницей. Однажды, напившись, он разгромил хёрг посвященный Ньёрду. После этого в море лучше не выходить, но Бьерн послал всех в жопу и с дружиной Рагвальда Отчаянного отправился в набег. Там они разграбили и сожгли монастырь в подвалах которого хранились бочки с вином. Само собой Бъерн «спас» столько вина, сколько успел, да и остальные ему «помогли», так что он уснул пьяным сном, а утром, проснувшись, обнаружил, что все уплыли забыв с похмелья его на берегу.

Как вы понимаете — местное население вряд ли обрадовалось бы найдя его у руин монастыря посреди трупов монахов, поэтому Бьерн попытался скрыться, но был настигнут конницей местного короля. После жестокого боя, поняв что всех врагов ему не одолеть, он бросился в море, что бы не дать врагам радости себя прикончить. В море, однако, ему довольно скоро попалась раздувшаяся туша дохлой коровы, уцепившись за которую Бьерн поплыл, выкрикивая оскорбления в адрес противников и их бога.

Король, жаждя мести за разорение своих земель и богохульство, приказал найти судно и выловить наглеца. Но как только они подплыли поближе, Бьерн сам взобрался на палубу, схватив топор, который каким-то чудом сохранил дрейфуя на падали и изрубил всех. После чего продолжая насмехаться над врагами поплыл в сторону родных земель, и благополучно доплыл, но перед самым входом в бухту напоролся на камни. Его выловили из воды, привели в город где уже ждал Рагвальд который, сожалея о том что забыл его, предложил Бьерну большую долю от добычи.