К Вашим услугам, государь [СИ]

— Второй вариант не сулит вам такой спокойной жизни. — Гюнтер уже опять был серьезен. — И долгой жизни, боюсь, тоже не сулит. Как вы знаете, наши северные крестоносцы имеют от Папы и императора директиву проводить активную миссионерскую политику среди местного населения. И они проводят. К сожалению, в последнее время они столкнулись с сильным противодействием со стороны восточного соседа и наш прямой долг оказать посильную помощь святому делу Братьев Креста. В ближайшие недели в Ливонию отправится экипированная рота рыцарей-добровольцев, вакансия командира роты пока открыта и она может быть вашей.

— Есть и третье предложение? — Руперт почти уже принял решение, но надо же выслушать все, что есть.

— Третье предложение исходит лично от меня, но в случае вашего согласия я берусь добиться одобрения Его Величества. Покойный Гюнтер очень высоко отзывался о вашем умении войти в доверие к противнику и вашей замечательной реакции и искусстве фехтования. Не хотите ли поступить в гюнтеры? Для начала поедете резидентом куда-нибудь в Данию, в Эльсиноре вам понравится, обещаю, а потом будет видно.

Руперт помолчал, взвешивая варианты. Назад в деревню? Брррр. В шпионы? Тоже нет. Значит, в Ливонию. Пусть там леса и болота, но там достойная рыцаря и христианина служба. Долгая жизнь? Ха! Только трусы доживают до старости! Погибнуть в бою, неся крест на груди, родовой герб на щите, с именем Господа на устах и с кровью врага на мече — какая смерть может быть приятней и почетней?

— Герр Гюнтер, я прошу вас передать Его Величеству, что я с благодарностью принимаю его милостивейшее предложение зачислить меня на ливонскую службу. Когда заступать?

— Вы, барон, поезжайте сначала к себе, устройте дела, — тут Гюнтер опять слегка усмехнулся, — а к началу августа вам надо будет явиться в Дерпт, доложиться ландмейстеру Ордена и принять команду. У вас есть еще вопросы?

Вопросы у Руперта, конечно, были. Но на свой главный вопрос, почему и за что его так запросто выкидывают из столицы, он внятного объяснения все равно не получит. И Руперт задал второй по главности вопрос:

— Не знаете ли вы, что будет теперь с госпожой герцогиней Эделией фон Шляппентохас?

— Боюсь, господин барон, что у госпожи Эделии не такой уж большой выбор. Ей прямая дорога принять послушничество в одном из отдаленных монастырей. Если только…

— Если только что?

— Если только кто-нибудь из дворян немедленно не предложит ей замужество и не увезет подальше от столицы. Кстати, у нее очень неплохое приданое.

Сказав это, Гюнтер почему-то задержал свой взгляд на Руперте и замолчал. Руперт тоже молчал. Бедняжка Эделия! С ней обошлись, пожалуй, покруче, чем с ним. В монастырь — это даже не в деревню. Вот во что обернулся ей один безоглядный благородный поступок. Эх, Эделия, боевой товарищ… Вчера знатна, красива, богата, завтра — под монашеской одеждой за стенами. Если только… Да, знатна, красива, богата… И герцог настаивает…

— Где я могу найти герцогиню?

В ответ Гюнтер уже не усмехнулся по своему обыкновению, а просто и открыто улыбнулся:

— Они сейчас едут по северной дороге. Умелый всадник на хорошей лошади должен догнать их за два часа.

Руперт встал и, одергивая одежду, вышел из палатки. Уже в спину он услышал:

— Вы благородный человек, господин барон. Примите, пожалуйста, мое искреннее почтение.

Эпилог

84

В конце марта (еще вовсю стояла зима, и снег, и мороз, и ледок на реках) рота фон Мюнстера, прочесывая окрестности Дерпта в поисках появившихся там по слухам новгородских отрядов, наткнулась на вооруженную группу. Вымуштрованным и экипированным рыцарям не составило труда опрокинуть новгородцев и обратить их в бегство. Домаша и Керебета с гиканьем гнали до самой границы, но легкие всадники князя Александра смогли ускользнуть живыми.

Вернувшись к главным силам, Руперт, повинуясь приказу ландмейстера, поставил роту в авангард и именно он на восходе следующего дня первым увидел неприятельский заслон. Новгородцы стояли на своем берегу Пейпуса и, казалось, ждали атаки. Ждали — получите. «В боевой порядок — становись!»

Жестоким ударом обрушились ливонцы в центр позиции врага. Рыцарский клин пробил линию обороняющихся, завязалась свалка, но где ж новгородцам было устоять против закованных в стальные кирасы крестоносцев. «Смелей! Еще немного, и всех порубим! Да здравствует Орден!»

Но «еще немного» не случилось. Откуда-то ниоткуда, и слева, и справа, на них налетели свежие полки и вмиг решили сражение в свою пользу. Ох, непрост оказался князь Александр! Он как будто заранее знал, как пойдут ливонцы на удар, как расположат свои силы, где будут командиры, когда выводить засадное войско.