К вопросу о миражах

Отец говорил, что у них было видимо не так много вариантов. Скорее всего, у них возникал Кашгар, где находилось английское посольство, возглавляемое старым приятелем эмира консулом Эссертом. Но как предполагал отец, скорее всего тот отказал эмиру, испугавшись общей нестабильности в Туркестане. Может быть, он вышел на контакт с вице-королем Индии, хотя и тот эмиру видимо отказал, зная отказ Эссерта. Идти с таким караваном в Иран было опасно — ситуация в Закаспии была очень напряженной.

Они приняли, как теперь стало известно, другое решение — спрятать все драгоценности в горах до лучших времен.

В первой половине сентября 1920 года ночью караван из нескольких сот лошадей и верблюдов, груженных сокровищами Бухары, с запасами воды и продовольствия, двинулся на юг к предгорьям Памира. Охрану составляли эмирские гвардейцы, которыми командовал Калапуш. Рядом с ним стремя в стремя ехал и дервиш Даврон.

Первоначальным местом, где он предполагал спрятать драгоценности был заброшенный средневековый город в Каршин-ской степи. Но планы эти были нарушены людьми из соседних кишлаков, которые могли увидеть караван. Тогда отряд пошел на Гузар и направился дальше в предгорье Памира к Гиссарско-му горному хребту.

— Я там не раз бывал, — говорил отец. Сам горный хребет находится на западной части Памира между реками Амударья и Зеравшан. Там холмистые склоны, если передвигаться в восточном направлении, постепенно переходят в скальные массивы, а горные реки хребта за много лет выточили в нем огромные каньоны и расщелины. Вот там, в одном из таких каньонов, Калапуш скорее всего и увидел большую расщелину, в которой и приказал Даврону спрятать драгоценности эмира. Около двух суток Калапуш ждал Даврона, но тот не возвращался. Встревоженный Калапуш поднял по тревоге своих конников и уже через несколько километров пути отряд наткнулся на лежащих убитых людей. Это были охранники каравана следовавшие с Давроном. Один из лежащих оказался живым и, несмотря на ранение, рассказал о происшедшем. Погонщики каравана каким-то образом узнали о содержимом караванных вьюков и решили завладеть сокровищами эмира. Произошла схватка между погонщиками и людьми Даврона, которые и победили в ней. Каким-то невероятным стечением обстоятельств, этот раненый воин сбежал от Калапуша и скрылся в одном из горных аулов. Отцу рассказали об этом люди, которым перед смертью поведал об этом тот воин.

Отряд Калапуша продолжил путь к горной расщелине и вскоре они увидели раненого Даврона и двух конников при нем. Он и рассказал Калапушу, что груз спрятал именно в той расщелине, о которой говорил Калапуш. Пока Даврон перевязывал раны и отдыхал, Калапуш сам поскакал к месту сокрытия драгоценностей, которое указал Даврон и, убедившись лично, направился обратно к ждущему его отряду. Когда он прискакал к отряду, первое что сделал — убил Даврона и его спутников. Так приказал эмир; его воля была такова, что место, где спрятаны драгоценности, должен был знать лишь один человек — Калапуш.

Отряд двинулся дальше и через несколько дней подъехал к Караулбазару, небольшому населенному пункту у самой Бухары. Здесь их встретил командующий эмирской артиллерией Низемеддин. Калапуш понял, что тот не просто так оказался здесь; через несколько минут все его люди были убиты. В итоге, единственным живым человеком, кто знал о месте сокрытия драгоценностей, остался именно он. Калапуш, видимо надеялся, что ему, долгое время бывшему личным телохранителем эмира, властитель доверит и тайну своего богатства. Но он ошибся, в покоях эмира Калапуш нашел свою смерть.

— Не знаю почему, — проговорил Макеев, — но у отца сложилось впечатление, что видимо не все Калапуш рассказал эмиру о том, где сокрыты драгоценности. В основном отряды басмачей делали свои набеги в районы, примыкающие к Гиссарскому хребту. Видимо эмир не знал точного места, где были спрятаны его драгоценности.

Через два дня Сеид Алимхан со своими приближенными бежал из Бухары в Афганистан. Как рассказывал отцу его знакомый из личной охраны М.Фрунзе, то он доложил рапортом Начальнику Политуправления Туркестанского фронта о том, что в Шахризябсе, где останавливался эмир во время следования в Афганистан, было изъято два мешка золота и других драгоценностей. Все эти ценности по указанию М.Фрунзе были перевезены в Самаркандский банк.

— Вот такую историю отец неожиданно рассказал мне, — закончил говорить Макеев.

— А почему, по Вашему мнению, он рассказал то, что не должен был говорить, ведь, скорее всего он давал подписку о неразглашении всего того, что связано с драгоценностями эмира?

— спросил Кудрин.

— Я думаю, — задумчиво проговорил Макеев, — отец предчувствовал свою смерть, а он ведь действительно через месяц умер от былых ран, ему видимо хотелось высказаться и рассказать о том, что знал.