К вопросу о миражах

Гражданская война стремительно неслась по уральским землям, к концу 1919 года не все стало складываться удачным для Уральской армии, пошли поражения за поражениями, и причин тому было много. Сам Колчак основной из них считал «ата-манщину», разъедающую армию и тыл белой армии. Атаманы хотели самолично «владеть и править», не признавали никакого руководства и воевали по собственному усмотрению. Таким был и Владимир Толстов, который отличался, по воспоминаниям Леонтия Масянова, «строптивостью и неуживчивостью, а также склонностью к авантюрам». Возгордился Толстов, что стал диктатором на Урале, хоть и получил звание генерала от Колчака, но не всегда выполнял его приказы. Вместо ведения нормальных боевых действий Толстов занимался лишь налетами на станицы, что в конечном счете, не принимая во внимание общую стратегическую составляющую боевых действий белой армии в целом, и поставило Уральскую армию на грань поражения.

У Гурьева близ Астрахани, потерпев сокрушительный удар от красных, в январе 1920 года Толстов вышел с остатками армии в поход протяженностью 1200 километров вдоль восточного берега Каспийского моря. За месяц похода до форта Александровск по безлюдной пустыне, при ветрах и морозе до минус 30 градусов, из пятнадцати тысяч казаков дошли лишь две тысячи, а остальные были убиты в боях с красными и умерли от холода и голода. К этому времени стало понятно, что белое движение потерпело крах.

Форт Александровск, по воспоминаниям Масянова, представлял собой небольшую крепость, построенную когда-то русскими как базу для покорения Туркестана. Весь берег полуострова Мангышлак очень высокий и оканчивается у моря обрывом, и только в одном месте берега как бы расходятся, давая путь к морю, а выдвинувшаяся от форта песчаная коса образует небольшую бухту. В нескольких километрах от форта располагался рыбацкий поселок, называемый Николаевской станицей. Это название происходило от когда-то поселенных здесь оренбургских казаков, которых к тому времени уже и след простыл, а в поселке проживали лишь оседлые киргизы и туркмены.

— Вот в такое место и докатились уцелевшие остатки Уральской армии, а с ними и мой дед, — грустно проговорил Денис.

Они выпили еще виски, закусили, и Денис продолжил свой рассказ.

— Атаман Толстов собрал малый круг казаков, — проговорил он, — где было принято решение срочно эвакуировать в Баку казаков, других гражданских лиц и казацкое серебро, которое на тот момент составляло тридцать ящиков, набитых серебряными рублями царской чеканки, а это около тонны серебра высочайшей пробы. Казакам удалось связаться с Баку, где также складывалась тяжелая ситуация, и через неделю в форт Александровск прибыли два крейсера «Опыт» и «Милютин». Капитаны этих крейсеров сразу же заявили, что вначале будут грузить ящики с серебром, а потом казаков. У Толстова выхода не было, и он согласился. Не успели начать погрузку ящиков, как на горизонте появились корабли красных, которые выпустили по форту несколько снарядов. Успев погрузить двадцать ящиков, пароходы быстро отчалили от берега, не взяв с собой ни одного казака. Дальнейшие события разворачивались быстро. По радио красные приказали казакам сдаться, обещая сохранить им жизнь. Раздавшиеся выстрелы орудий и пулеметов, а также наступившая ночь испугали казаков, перенесших жестокую Гражданскую войну и ужасы зимнего похода. Они потеряли стремление к сопротивлению, и часть казаков сдалась. Но не все приняли такое решение, атаман Толстов с группой казаков решил пробиваться в сторону Персии. Толстов вызвал к себе моего деда, — продолжал рассказывать Денис, — и сказал, что положение критическое, и есть реальная возможность потерять оставшуюся часть серебра. Он сказал, что необходимо погрузить ящики на подводы, вывезти их из форта в сторону рыбацкого поселка и зафрахтовать какой-нибудь рыбацкий баркас до Астрахани, где передать груз атаману Колосовско-му. Толстов приказал казначею выдать деду серебряных монет, написал записку атаману Колосовскому и передал ее деду.

Погрузив на две подводы ящики с серебром, дед в сопровождении десяти казаков отправился в сторону рыбацкого поселка. Двигались с предельной осторожностью, опасаясь встречи с красными отрядами: местность вокруг была открытая, шел сильный дождь, и видимость была очень плохой. Дед вперед выслал разведку из двух казаков, необходимо было узнать, кто находится в поселке. Через полчаса разведка доложила, что в поселке лишь киргизы, у которых имеется небольшая рыбацкая шаланда. Подъехав к поселку, Горин быстро договорился с киргизами по перевозке, и, погрузив туда ящики, шаланда отчалила от берега в сторону Астрахани.

Плыли с предельной осторожностью вдоль берега моря, и через день показалась небольшая бухта у селения Средний Солонец. Хозяин шаланды снизил ход, и она тихонько вошла в бухту.