К востоку от Эдема

Однажды вечером Кэл наткнулся на Кролика Холмана, приехавшего из Сан-Ардо на выпивон, который он устраивал для себя раз в полгода. Кролик радостно облапил Кэла, как это водится у деревенских при встрече со знакомцем в чужом городе. Он затащил парня в переулок за Торговым домом Эббота и там, отхлебывая виски из поллитровой бутылки, выложил ему такую кучу новостей, какую только удержала его память. Он как раз загнал за хорошую цену кусок своей землицы и подался в Салинас отметить событие, а «отметить» на его языке означало пуститься в загул. Сейчас вот он двинет прямо по путям в Ряд и покажет здешним шлюшкам, на что способны настоящие мужчины.

Кэл молча сидел рядом и слушал. Заметив, что в бутылке у Кролика осталось на донышке, он сбегал и упросил Луиса Шнайдера купить ему виски. Когда Кролик потянулся за выпивкой, в руке у него оказалась непочатая бутылка.

– Вот те на! – удивился он. – А я думал, только одну прихватил. Каждый раз бы так ошибаться, а?

Дойдя до половины второй бутылки, Кролик начисто позабыл, кто такой Кэл и сколько ему годков. Однако он твердо знал, что встретил самого что ни на есть дорогого друга.

– Погоди-ка, Джордж, – плел он. – Я вот сейчас еще малость заправлюсь, чтоб не сплоховать, и потопаем к девочкам. Дорого, говоришь? Да брось ты! Я плачу – гуляй не хочу. Сорок акров я продал? Продал. Да и на кой они мне, все равно бросовые… Гарри, знаешь, что мы сделаем? К дешевкам не пойдем, ну их… Закатимся-ка мы к Кейт. Цену она, натурально, ломит, по десятке берет, но ничего, не обеднеем. Зато вот где представление – сила! Ты такого отродясь не видывал. И девочки у Кейт что надо. Не знаешь, кто такая Кейт? Ты что, Джордж, с луны свалился?! Супружница Адама Траска, она ему еще этих близнят-щелкоперов родила. Господи Иисусе, как сейчас помню… Бабахнула по нему – и давай деру. Пулю, значит, в плечо муженьку всадила и смылась, понял? Супружница она, само собой, никакая, зато баба первостатейная, таких поискать. И смех и грех! Говорят, будто из шлюх хорошие жены получаются. Оно и понятно, им присматриваться да пробовать незачем. Эй, Гарри, помоги-ка мне встать. О чем я говорил-то?

– О том, какое там представление, – еле слышно произнес Кэл.

– Ну да, точно. Придем, сам увидишь. Глаза на лоб вылезут. Знаешь, что они у Кейт выделывают?

Кэл шел, чуть поотстав от Кролика, чтобы тот не очень его разглядывал. Кролик рассказывал, что они там выделывают, а Кэлу было противно. Противно не от того, что выделывают девочки, это казалось просто глупо, а противны глазевшие на них мужики. Свет от фонарей падал на раскрасневшуюся физиономию Кролика. Кэл представлял себе их ухмыляющиеся рожи.

Они прошли запущенный палисадник и поднялись на некрашеное крыльцо. Хотя Кэл был достаточно росл для своих лет, он приподнялся на цыпочки. Сторож не стал его разглядывать. В полутемной комнате с неяркими, низко опущенными лампами он затерялся среди возбужденных от ожидания мужчин.

2

Кэл давно привык собирать все, что видел и слышал, как бы в секретную копилку, прятал в своего рода кладовку, откуда в любую минуту мог взять понадобившийся инструмент, но после посещения публичного дома он испытывал отчаянную потребность поделиться с кем-нибудь впечатлениями и попросить совета.

Как-то вечером за стрекотом своей пишущей машинки Ли различил негромкий стук в дверь. Это был Кэл.

Подросток присел на краешек кровати, а худощавый Ли опустился в свое кресло, удивляясь удовольствию, какое он получает от него. Он сидел, сложив руки на животе, – типичная поза китайца, не хватало только халата с широкими рукавами, – и молча ждал. Кэл уставился в пустоту над его головой, потом заговорил негромко, быстро:

– Я знаю, где моя мать и чем она занимается. Я ее видел.

Китаец лихорадочно сотворил в уме молитву, призывая Всевышнего на помощь.

– Что ты еще хочешь узнать? – сказал он осторожно.

– Думаю вот. А ты скажешь правду?

– Обязательно.

Вопросы роились и путались в голове Кэла, сбивали с толку. Он не знал, что спросить.

– Отец знает?

– Знает.

– Почему же он говорил, что она умерла?

– Жалел вас.

Кэл подумал: «Может, он что-нибудь такое сделал, и она ушла?»

– Он любил ее всей душой и телом. Отдавал ей все.

– Она выстрелила в него?

– Да.

– Зачем?

– Он не хотел ее отпускать.

– Он не обижал ее?

– Никогда – я бы знал. Не мог он ее обидеть.

– Зачем она это сделала, Ли?

– Не знаю.

– Взаправду не знаешь или не хочешь сказать?

– Взаправду не знаю.

Кэл так долго молчал, что пальцы у Ли вздрогнули и сами собой сжали запястья. Он овладел собой, лишь когда подросток заговорил снова. В голосе его теперь слышалась мольба.

– Ли, ты ее хорошо знал. Какая она?

Ли вздохнул с облегчением, руки у него разжались.

– Тебя интересует мое личное мнение? Я могу ошибаться.

– Ну и пусть!