К востоку от полночи

И Юра с радостью натянул старые добрые брюки, по моде зауженные книзу, и без дырки от кислоты.

— Ну, а теперь к делу. Я вижу, ты хочешь безграничного знания? Это мне подходит, — торжественно изрёк Философский Камень.

— Просто мне всё интересно, хочется всё на свете знать. Иностранные языки, тайны и загадки природы..

— Ты получишь это. Твоя память станет безграничной, возможности ума беспредельны. Только одно условие: тебе нельзя открывать свои знания людям. Каково второе желание?

— У меня недавно умерла мама, и мне больно здесь, — Юра положил руку на сердце, — И ещё… У нас в классе есть девочка, и мне так же больно, когда она не смотрит на меня. Всё валится из рук, на душе муторно. Это, наверное, болезнь, да?

— Болезнь, болезнь, да ещё какая! Но я избавлю тебя от этого. Чувства затмевают мысли, это вредно для твоей миссии. Ты обретёшь невозмутимость и душевное равновесие. Ну, и последнее желание. Как принято, их всего три, так что не загадывай глупости. Это последнее, что я выполню.

— Верни маму! — не задумываясь, выпалил Юра.

— Ну вот, — потускнел Философ, именно этого я и не могу сделать: есть силы выше меня… Давай пожелание, что я могу выполнить.

— Лекарство! Лекарство от всех болезней, чтобы люди не умирали!

— 6 —

— Эк, опять куда загнул! Те, кто веками искали меня, Философский Камень, искали и моего брата по имени Териак — Абсолютное лекарство. Сам бы хотел знать, где он скрывается. Но если я найду то, что ищу, то рядом отыщется и мой брат Териак! Так что наши желания совпадают, и если ты выполнишь Договор, я помогу тебе.

— Какой договор?

— Ты должен подписать Договор о том, что если я не найду через двадцать лет то, что ищу, то ты и вся твоя семья начнёте искать ЭТО.

— И что же я должен искать?

— Если бы я знал! Но рядом с тобой находится то, что я ищу вот уже тысячи лет. Быть может, ЭТО находится в тебе самом, я чувствую. Именно ты должен искать, если не найду я.

— Но как хоть ЭТО выглядит?

— Не знаю, хоть убей — не знаю. Но там, на реке, возле тебя, я ощутил флюиды своей будущей находки.

— А что будет со мной за эти двадцать лет?

— Ты обретёшь знания всего мира, спокойствие и мудрость. У тебя будет красивая жена и удивительный ребёнок. Главным делом для тебя станет медицина, реаниматология.

— Но я хочу быть химиком! Или геологом. Но уж никак не врачом.

— Так надо мне. Так запрограммировано. А геологом в одном из кругов жизни станет твоя дочь. Ей суждено много раз начинать жизнь сначала.

— Какая ещё дочь, — покраснел Юра, — И почему не сын?

— Она любого пацана за пояс заткнёт. Впрочем, хватит болтать. Если ты раздумал, я поищу другого.

— Нет—нет, я согласен! Я действительно хочу знать всё, хочу, чтобы мне никогда не было больно, чтобы ты нашёл лекарство и… не забудь про маму.

— Лекарство мы найдём вместе. Маму ты будешь видеть в зеркале через двадцать лет, если вступит в силу наш Договор. Вот он

На столе среди чайных принадлежностей и приборов появился лист пергамента, гусиное перо и ножичек старинной работы.

— А… нож зачем?

— Так полагается. Наши договоры подписываются только кровью. Ты испугался?

— Нет, что вы! И Юра полоснул лезвием по запястью.

На пергаменте он вывел роспись полным именем: Юрий Петрович Оленев. Пергамент тотчас свернулся в трубочку и исчез. Ослепительно сверкнул, словно взорвался, и пропал

Философский Камень. Только, вроде как, ветерком дунуло, да в комнате на мгновение стало темнее.

— 7 —

Взрослый Оленев поднял взгляд и увидел своё отражение в трюмо. Он погладил стекло — ничего необычного, странного. Даже лёгкий след накопившейся за день пыли остался на пальцах. Юрий Петрович сдвинул манжет рукава — на запястье выделялся старый короткий шрам.

Он прошёл по комнате и остановился возле книжной полки времён детства, что висела в дальнем углу за новой мебельной стенкой. Здесь покоились книги отца и те, что читал он в то давнее, ожившее сейчас в воспоминаниях, время.

Тринадцатилетний Оленев прошёлся по комнате, взял книги со стола, поставил на полку, погладил переплёты и снова вынул одну из них. Это был учебник японского языка.

— А что, если проверить — не обманул ли камень Вань Ю Ша, Ванюшка?

Он открыл учебник… и начал читать, свободно читать по—японски! Мальчик листал станицу за страницей, и его голос бойко звучал непривычно певучей речью.

Юра закрыл книгу, церемонно поклонился, обращаясь к ней со словами благодарности на родном ей языке, и поставил на полку. Далее он высмотрел толстый том «Органической химии» и погрузился в мир строения материи так же свободно, как будто читал увлекательный роман. Захлопнув книгу, мальчик продолжил лекцию и закончил вслух до логического конца самостоятельно, не заглядывая в текст.

На улице зажглись фонари, всё глуше раздавались автомобильные гудки.