Каба́

– Согласно «теории струн», мир вокруг – иллюзия. И в какой-то степени это действительно так. Наш мозг нам врет, всем и всегда. Мы видим вокруг цвета, которых не существует. Мозг обрабатывает отраженный от предметов свет и предлагает нам цвета. Мозг у всех людей – разный. Таким образом, каждый человек видит предметы по-своему, иначе. Проникни мы, как в фильмах, в голову ближнего, боюсь, комедии не выйдет. Скорее, триллер, с психушкой в окончании. Предметов, которые мы видим вокруг, не существует тоже. Это лишь колебания, беспорядочное мельтешение атомных и субатомных частиц, которые мы воспринимает на ощупь и визуально. Возможно, вы слышали о так называемом «эффекте Манделы»? Это когда воспоминания большой группы людей противоречит официальной реальности. Когда Нельсон Мандела умер в 2013 году, очень много людей удивилось и заявило, что они точно помнят, что Мандела умер в восьмидесятых в тюрьме. С тех пор таких примеров набралось сотни, если не тысячи, по всему миру. Таким образом, даже события в нашей памяти – ненастоящие, их никогда не было. Как мы вообще можем доверять после этого своим органам чувств, и что есть на самом деле реальность? Что происходит вокруг нас, какие невидимые процессы? Каков этот мир? Мы не знаем. Мы – заложники этой парной составляющей «ритм-мозг». Ритмы изменчивы, и мы изменчивы тоже. Ритм мирного времени не тот, что ритм войны. Кто-то умело приспосабливается и выживает, кто-то – нет. Ритм деревень не тот, что ритм города. Кто-то задыхается в деревне, кто-то, напротив, в городе. А после переезда эти люди вдруг обретают второе дыхание и вторую жизнь. У одного проблемы с молотком и клещами, зато он накоротке с компьютерными программами. Кому-то не дается математика, однако он может без особых напряжений нарисовать картину или сочинить стих.

Он сказал:

– Но, окруженный ритмами, зависимый от ритмов, человек и сам является источником волн. Иногда сидит компания, и беседа свободно льется несколько часов, и всем в этой компании комфортно, никто не думает о времени. А потом вдруг приходит еще один, и беседа как-то сама по себе тухнет. Вроде и не плохой человек, этот подошедший, а как-то не складывается. Это называется «сломать кайф». Обстановка не становится лучше или хуже, она становится другой. Люди вдруг начинают вспоминать, что завтра на работу, что еще хотел к родителям заскочить, что дома надо кран починить. Все разваливается, народ расходится, конец пирушке. Иногда появление в рабочем коллективе новичка меняет всю атмосферу коллектива, вплоть до того, что ломает многолетние традиции. Одна и та же шутка, сказанная разными людьми, воспринимается по-разному. В одном случае мы искренне смеемся, в другом – вежливо улыбаемся. Мы привыкли жить такими понятиями, как «он такой человек», «я к этому не приспособлен», «ну, не судьба значит», «что-то отвело» и так далее. Но на самом деле, это единый процесс. И как любой процесс, он прогнозируем и предсказуем. Мы видим его, он под носом, но предпочитаем не замечать и верить в «судьбу».

Он взглянул на них, помолчав. Мужчина и женщина напротив, на диване в его кабинете. Оба средних лет, мужчина чуть постарше – русоволосый, в футболке и джинсах, в руках тихо позвякивают ключи от машины. Обычная внешность, за исключением крючковатого шрама на лбу. Быть может, последствия детских шалостей или несчастного случая. Женщина – симпатичная, даже яркая, в то же время собранная и хладнокровная. Пока он говорил, она не то что не двинулась, не пошевелила даже бровью. Неподвижный взгляд уперся в сумочку на коленях. Также как взгляд мужчины цепляется на связку ключей. Есть еще третий персонаж с ними – пацан, что сбоку, со стороны матери. Пацан и есть причина этого визита, со всех сторон неудобного. Пацан тоже не глядит ни на кого, а взирает в окно, и, судя по виду, давно высвободил свое сознание из тела и отправил его куда подальше, в какие-нибудь миры Амбера. Очень странно, что не вертит в руках мобильник, это нетипично, стоит сразу взять на заметку.

Правую половину пацанского лица облюбовал синяк. Этакий знатный синячище, из тех, что возникают после поединка с архитектурными конструкциями. Так что пацан навскидку весьма смахивал на гопника, а не на примерного сына. Но он не гопник. Был бы гопником, торчать его предкам сейчас в иных учреждениях. Не гопник, всего лишь проблемы с архитектурными конструкциями. И, судя по всему, с нейронными тоже.

Он сказал: