Кабальеро плаща и гитары том 3 и 4

— Я думаю, — продолжил я в другой тональности, «подытоживающий», — что нас с парнями банально просчитали. И просчитали также, что лично я — очень трудный орешек, которого не уберёшь с шахматной доски просто так. О причинах этого расскажу чуть позже, у нас ещё есть время для эфира. А потому вышли со мной на связь и в одностороннем порядке предоставили скользкие, но интересные материалы, ничего за это не прося и не требуя. Не требуя из даже опубликовать — сие на моё усмотрение. Обратной связи с ними так же не оставили, но это как раз нормально и ожидаемо.

— И вы согласились.

— Конечно. Для них это — реклама любимых себя и пропаганда, для нас…

Я сделал паузу, глубоко вздохнул.

— А вот теперь начинает играть то, что вы сказали. Нам не зазорно использовать эти данные.

Во-первых, в них нет ни слова неправды. Всё есть так, как было. Были волнения. Были расстрелы в секторе без суда и следствия. Была кровавая баня в Вознесенске, старожилы города до сих пор помнят и много расскажут желающим. А все последние пятьдесят лет постоянно происходили громкие и не очень преступления с оправданием виновных. Ничего из полученного от этих террористов, а я согласен, что это террористы, не было ложью и голимой пропагандой. Подчеркну, НИ-ЧЕ-ГО! Как только они попытаются исказить факты и соврать, мы тут же откажемся от такого однобокого сотрудничества, пускай сами выгребают. Но пока моё личное мнение — они держат марку. Что, опять таки повторюсь, говорит о серьёзной подготовке, и «террорюги» с оружием — это даже не надводная часть айсберга, а куда меньше.

— А во-вторых? — хмурился всё больше и больше Роман, но я видел, по-человечески ему интересно. А ещё он понимал, что те, кто нас слушает сейчас, в первую очередь интересуется тем же самым. И вряд ли это жалкие двести тысяч проголосовавших за вопрос. — Ты сказал, во-первых вы решились использовать информацию потому, что информация от «Цитадели» — правда, они не лгут. А во-вторых?

Вот сука! Я про себя чуть не выругался, но сдержался. «Улыбайся, Ваня! Как есть улыбайся!» — подбодрил внутренний голос.

— А во-вторых я только сегодня был в посёлке, — с жаром произнёс я, переходя на эмоции, — где когда-то родилась и жила моя мать. И даже получил маленький привет из прошлого в виде личных вещей своей семьи. Моя бабушка — первая венерианка в семейной династии, дочь переселенцев из России. Православная. Дед — ссыльный польский националист, католик. Как поляки и русские друг к другу относятся — не мне рассказывать. Судя по моему собственному отражению в зеркале, мой отец — типичный коренной латинос. А теперь скажите, кто я? Где мой дом?

Пауза.

— Когда в доме папа обижает маму, ребёнок встаёт на её сторону. Если мама начинает бить папу в ответ — защищает отца. Мечта ребёнка — чтобы родители жили в мире и согласии, чтобы не дрались.

Я — ребёнок двух родителей, двух народов. Не двух, более, но пока давайте не усложнять и остановимся на двух. И пока один из моих родителей обижает второго… Я буду защищать справедливость и счастье в семье.

Да, я согласился принять информацию от тех, у кого руки в крови, и убедил парней, что так надо. Им Венера тоже не чужая. Краснеть за это мы не будем, оправдываться — тем более. Да, сделали, и не ради волны в СМИ и хайпа, а просто потому, что кроме нас больше некому. Если же вопросы к нам будут у властей — ответим, власти знают, где нас найти, и мы не прячемся.

— Мы будем защищать Сектор от любых нападок латинских ультрас, — подытожил я. — Мы мало что можем, но что можем — будем делать без колебаний. При этом хочу особо подчеркнуть, местных националистов поддерживать никогда не станем! Это я отвечаю на следующий ваш незаданный вопрос, наверняка он набрал много голосов в чат-опросе. Мы — НЕ националисты! Мы — имперцы, за богатую и сильную общую Венеру.

— Исчерпывающе! — развёл руками Полпольский. — Ну что, прервёмся дать эмоциям отдохнуть? Что-нибудь споёте? — перевёл он взгляд на Карена.

— Да, конечно. — Наш главный прокашлялся и начал вводную, согласно плану. Мы набросали примерный трек-лист, но на то и примерный, что собирались следовать ему в зависимости от ситуации. Пока менять ничего не нужно, чему я очень рад. В тему песня будет после моего спитча.

— Следующую песню мы решили взять в оборот сами, — произнёс Карен. — Нам она автобиографичной показалась, хотя была написана тыщщу лет назад! Обычно весь материал нам таскает этот штрудель, — кивок на меня, — помешанный на старине и супер-пупер-ретро. Но на сей раз мы сами откопали песню в его залежах и приняли по ней решение. Для того, чтобы у слушателей не было недопонимания, — нахмурился он и это отразилось на интонации, — мы, все мы, вся наша группа — единый механизм, и все наши решения единогласные и обдуманные. — Если кто-то вышел на Ваню с предложением о сотрудничестве, то решение сотрудничать принимал не один он. И он правильно сказал, МЫ будем делать для сектора всё, что в наших силах. Дай бог, чтобы они были, эти силы.