Кабальеро плаща и гитары. Тома 1 и 2

— Так женщина, она, Хуан… Любая женщина… Всегда подсознательно мужика ищет. Настоящего, крутого. Которому хочет подчиняться, с которым хочет быть мышкой. Если не находит — это трагедия. Вот из таких и получаются королевы стерв. А эта как нашла, так и… — Довольно хмыкнул. — Это генетика, Хуан, природой заложено. Что ты ни делай, как общество ни развивай, всё равно рулить будет то, что внутри нас. Э-во-лю-ци-я, во!

Помолчал.

— Ещё когда мы, в смысле человечество, за мамонтами бегало, так повелось. И ни хрена с тех пор не изменилось, чтоб они там тебе ни понарассказывали. Хрень ваш корпус полная, против законов природы идёт. Калек делает.

— Мужик обмельчал, когда не надо охотиться стало, — вступился я за alma mater. — Вот им и приходится… Самим.

— Угу. — Он потянулся наливать по второй. — Здесь соглашусь. Мало настоящих мужиков осталось. Иначе хрен бы вам, а не корпус.

— …Потому мы с тобой и в цене! — сделал неожиданный вывод он. — И ты, и я. Ну что, за них?

— А то! — согласился я, кажется, даже глаза загорелись.

Чокнулись. Снова выпили. Помолчали.

— Она ведь почему к тебе припала сразу? — снова завёл шарманку Мурсия. Видно накипело у мужика, собственные тараканы грызли. Надо ему выговориться, выпустить их наружу. Чтоб дальше жить. — Она ведь почему к тебе сразу припала? Ты поманил, а она и побежала, плевав на статус. Знаешь, не каждая баба отдастся, когда приходишь и насильно зажимаешь в этой вашей кладовке. Не каждая с её подготовкой и мировоззрением. Она почувствовала его в тебе! Мужика то есть. Настоящего, из тех, что за мамонтами. И другие девки в корпусе тоже ведь проходу не давали, так ведь?

Я согласно кивнул.

— Не давали. И до сих пор не дают. Просто я там редко появляюсь.

— У них тоже гены, Хуан, — понимающе улыбнулся сеньор. — Им не трахаться хотелось… Хотя и это тоже. Но это так, приятный бонус. Им мужика хотелось. А от тебя мужиком… Ну, пусть будет пахнет. Не запахом, а… На уровне интуиции. Они это понимают и бегают. И она поняла. Да только ты не её вариант, самообман это был, и ей хватило ума это вовремя понять и не наделать глупостей.

Снова помолчал, собирая мысли. Я его не перебивал — самому интересно стало.

— Всем им мужик нужен, Хуан даже крутым. Вон, Изабелле твоей — особенно. Без тебя сколько глупостей наделала — сказать страшно! А с тобой — держится. Как исчезла куда, вообще с полос СМИ сошла. И не вздумай ей что-либо вспоминать! — повысил он интонацию. — Дураком будешь, и так тебе и надо.

Я отрицательно покачал головой.

— Не хочу вспоминать, Педро. Люблю я её. На всё ради неё готов. А что было — то было.

— Вот! И я своей кошечке ничего вспоминать не буду! — констатировал он. — И тебя — особенно.

Вот оно к чему разговор. Ну что ж, по-мужски, выяснили, можно и дальше двигаться.

— А монарх — вообще работа мужская, — продолжил меж тем сеньор. — Не могут монархами женщины быть, природой не положено. А если и бывают — всё равно на мужчин опираются. Своих, которых себе находят.

— Которые из тех, что за мамонтами, — подсказал я.

— Угу. Из тех. Вот только в случае монарха-мужчины хотя бы что-то понятно: стальные коки они у него или нет, но он в любом случае с яйцами. А в случае монарха-женщины… Кто его знает, чьи яйца будут страной управлять? Может совсем не те, что государству нужны?

— Эх, сеньор Мурсия, нет на вас пятого управления! — усмехнулся я и потянулся к бутылке. — Ну, по третьей что ли? За них?

— А то! — согласился он и принялся разливать. После чего мы оба аккуратно выдавливали в рюмки сок из долек лайма — он первый, я по его примеру. — Вот только я не политические вещи говорю, а… О-БЩЕ-ФИ-ЛО-СОФ-СКИ-Е. Не пришьёшь ты мне ничего. Правильно сказал, давай снова за них! За баб!

Выпили. Запили. Закусили. Кажется, сеньору чуток похорошело, язык его заработал быстрее, но одновременно слегка заплетаясь.

— Я хочу, Хуан, как патриот своей страны, — продолжил он, прокривлявшись, — чтобы в будущем рядом с моим монархом был кто-то со стальными яйцами, понимаешь? Из охотников на мамонтов. Только и всего. Симпатичен ты мне, нет — дело девятое. Потому спрашивай, помогу, чем могу. Всё равно сильно много не смогу, кто я такой, сам понимаешь… — Сеньор развёл руками.

Я испустил тяжёлый вздох и приступил к цели своего пришествия:

— Сеньор Мурсия, знаете, что это? — Вытащил из нагрудного кармана карточку и протянул ему. Он её взял, внимательно повертел в руках, только что не понюхал и на зуб не попробовал. Вернул.

— У меня тоже такая есть. — Сказано без эмоций, но вроде как с обидой. «Я, столько лет, честь мундира, а этот выскочка…». Но эмоции сдержал, к его чести.

— Да, только у вас убойный отдел, — попытался парировать я. — Бандитизм. А это — особый отдел. Про который толком никто не знает, чем он занимается.