Кабальеро плаща и гитары. Тома 1 и 2

— Это ультрас, Тимур! — повысил я голос — что-то полилось изнутри меня, что я не контролировал. — Местная фашня. Они гнобят не только Обратную Сторону; они всех носителей русского языка считают людьми второго сорта. Полноценными, но низшими в сравнении с ними, богоизбранными. Потому я и говорю, мне нужны не просто профи, а идейные. Кто будет мочить таких уродов с радостью, а не блеском золота в глазах. Но радостью не фанатичной — этой заразы мне не хватало больше, чем проблем с ультрас. Кто готов довольствоваться небольшим вознаграждением за работу, но осознавать, что главная награда в этом деле — «крыша» Веласкесов. Пока мы работаем на королеву и сеньора Серхио нам не будет НИ-ЧЕ-ГО! Конечно, если будем грамотно работать и не подставим их по собственной дури.

И снова тишина, долгая-долгая. Наконец Тимур выдавил:

— Это-то понятно. Ну, собрал ты команду. Ну, напинал пару уродов. А дальше р-раз, и нас слили! Тебя может и не тронут, просто турнут подальше от дочери, а вот мы — расходный материал. Нас только в утиль — много знаем. Что тогда?

— Нациков финансируют республиканцы, — парировал я. — В том числе потому, что именно Веласкесы продавили проект ассимиляции с Сектором. Без них сработал бы план превращения его в прямую колонию, так изначально хотели слишком многие. Сектор, как бы странно это ни звучало, опора королевской власти, Тимур. И волей-неволей мы должны поддержать его. Просто потому, что нам самим это выгодно.

— «Мы» — Веласкесы?

Я кивнул. С достоинством, которое сам от себя не ожидал. Чему был удивлён. Тимур от такого откровения, к кому я, дворовой пацан, себя причисляю, аж присвистнул. Но промолчал.

— Нет, Тимур, не сольют, — уверенно покачал я головой. — Просто они не могут действовать официально. Им кровь из носа нужна собственная как бы неуправляемая банда, которой руководят как бы идеалисты без тормозов, и которой всё удаётся. Эта банда будет наносить удары там, где коротки их официальные руки. Мы нужны Веласкесам даже больше, чем они нам, потому, что на эту работу нужны совершенно «левые» люди, не связанные ни с одним СБ планеты, и при этом безусловно преданные. В СБ кланов все стучат друг другу, информация мгновенно уйдёт «соседям». А тут мы…

— А тут мы, не имеющие выходов ни на один из кланов. Простые марсианские профи… — потянул Тимур. — Какой нужен уровень подготовки? «Профи» слишком размытое понятие.

Вот так, сразу к конкретике. Думаю, не ошибся, что обратился именно нему. Этот парень потянет.

— Спецназ не обязателен, — покачал я головой. — Достаточно тех, кто прошёл хоть какую-то войну, умеет убивать и не терзается моральным аспектом: «А имел ли я право лишать жизни этого хорошего человека?»

— Упыри они! — зло воскликнул марсианин. — Упыри, Ваня! Не люди! И тем более не хорошие. Да у нас девяносто процентов их грохнут, и даже не задумаются!

Эк паренька задело. Я непроизвольно улыбнулся.

— Ты сможешь найти таких ребят? Не болтливых. Умеющих действовать решительно. Знающих, за какой конец надо держать игломёт. Но при этом кто не сорвётся. У тебя много друзей, и ещё больше знакомых, и все они… Довольно специфический контингент.

Тимур нахмурился, но кивнул.

— Так заметно, да?

Я пожал плечами, не понимая, о чём он.

— Заметно что?

— Я тоже воевал. Не на войне, нет, — горькая усмешка, — к войне родиться опоздал, был маленький. На своём, трущобном фронте воевал. А там бои были почище, чем на Рязанской равнине.

Пауза.

— В банде я был, Вань. Потом армия. Армия дурь из меня выбила, но вот цели в жизни не дала. И после неё я сбежал на Венеру — подальше от той войны. Не моё это.

— И таких как ты море, — констатировал я.

— А то. И все армию прошли. У нас без этого никуда. Кто не служил, тех вообще с неохотой с планеты отпускают. Но ты не думай, у нас служить прикольно, престижно. Да и прибыльно. Если по контракту, на постоянке.

— И половина твоих друзей… Знает, за какое место винтовку держать, даже без войны.

— Дураки мы были, — издал он вздох. — И не все, далеко не все. Есть и кто настоящие войны прошёл. А есть кто по контракту… Был. У нас здесь что-то вроде ветеранского братства. Не вся диаспора, но нас много.

— И большинству некуда или незачем возвращаться, — констатировал я.

Лаконичный кивок.

— И все наши ваших ультрас не переваривают.

— А кто их переваривает? — Я ядовито усмехнулся. Помолчал, как бы ставя точку в таком непростом диалоге.

— Смотри, Тима, мне не нужны фанатики. Это главный критерий… — продолжил после паузы, но был осаждён очень некомфортным аргументом:

— А я уже дал согласие?

…И я понял, что не додавил. Контакт так и останется потенциальным. Впрочем, додавить такого, как Тимур, после всех наших… Скажем так, разногласий по взглядам на жизнь, было вряд ли возможно. Не с первого раза. Я и не строил планы на эту беседу, что всё получится, просто вдруг показалось, а почему и нет? Но — показалось.