Кабальеро плаща и гитары. Тома 1 и 2

Распространённое имя. Второй Педро за два дня с которым бухаю, и оба силовики! М-да. Нет, я как бы знал, как сеньора зовут, личное дело его могу штудировать на память, но знать и переходить на общение по имени — разные вещи.

— Понимаешь, Педро, — начал я, — в природе все люди делятся на две большие группы. Первая — нормальные люди, адекваты. Среди них бывают всякие — есть хорошие и плохие, агнцы и душегубы, коррупционеры и идеалисты. Но все они, хоть убийцы, хоть ворюги, хоть идейные борцы за высшие ценности и мораль — адекваты! То есть нормально мыслят и оценивают окружающую обстановку. А есть — неадекваты. Эти тоже могут быть кем угодно — и маньяки, жаждущие крови, и фанатики, борющиеся за что-либо светлое, не понимая, что в их трактовке светлое даром никому не сдалось, и хапуги, позволяющие себе больше, чем им отмерено Мирозданием, и такие же идейные борцы с преступностью. Общее у них одно — оценивают окружающее они НЕВЕРНО!!!

Вот например вы. Думаю, если пригласить сюда ОЧЕНЬ опытных спецов, они накопают на вас и ваших людей ТАКОЕ, что сядете даже вы.

Сеньор от этих слов слегка закашлялся, но сделал вид, что подавился соком. Я сделал вид, что поверил и как ни в чём не бывало продолжал:

— Любой сядет, если серьёзно копать. Я почему-то не верю в кристальную честность людей обладающих хоть какой-то маломальской властью. Даже у святого можно найти что-то, за что ухватить за яйца, а святых среди нас подавляющее меньшинство. Но вопрос, а кто тогда работать будет? Где людей брать? Где, porca Madonna, взять миллионы кристально-честных идеалистов, могущих первыми кинуть камень?

Потому мы, все мы, под «нами» я имею в виду машину под названием «государство», работаем с тем, что есть. А для этого создали нигде не записанные, но очень чёткие границы, что «можно», а что нормальному человеку уже «нельзя». И не дайте высшие силы эту черту перейти!

И адекватные люди не переходят. Да, иногда не самые честные и невиновные люди оказываются на воле «за отсутствием». Да, иногда, так уж случается, что садятся не совсем виновные в чём-то, а награждаются не совсем причастные. Но пока масштабы этого невелики, а аппетиты действующих лиц подконтрольны, система работает.

Теперь о Боливаресе. Понимаете, сеньор… Педро…

Я снова потянулся к бутылке, разлил и протянул его бокал ему. На этот раз выпили не чокаясь, я не настаивал.

— …Понимаете, сеньор, некто, пусть даже бандиты «подшефной» банды, финансирующей допрасходы сотрудников участка, убили внучатого племянника королевы. В нашем насквозь феодальном клановом обществе. Пускай ещё не родившегося малыша, но срок был более чем поздний. Эти некто уже круто попали, сами по себе! Ни один феодал уровня главы клана… Любого клана, сеньор, я не говорю о том королевский он или нет — даже очень маленький клан найдёт ресурсы для наказания виновных! Ни один глава даже самого завалящего клана не оставит подобного! В Альфе прорва наёмников; в Альфе есть Несвятая Троица топовых кланов, к кому мелкие могут апеллировать. А тут дело касается самой королевы! Правительницы! Имеющий собственный корпус исполнителей и сеньору Гарсия в качестве палача!

И эти люди, зная всё перечисленное, отпускают виновных на свободу. Мы знаем законы, сеньор, и как ими вертят, когда надо, но я говорю не о законе государства, а о неизбежном воздаянии. Плевать что решили бы продажные суды, хотя сомневаюсь, что судьи пикнули бы против Веласкосов. Эти люди, Нино и его банда, были покойниками. Как и гаучос. И выпуская покойников на свободу, гвардия уже подписала себе приговор.

А после усугубила его, позволив оформить встречный иск. Против девочки, носившей внучатого племянника королевы. М-даааа…

Я снова разлил, и мы снова быстро выпили. Я закусил немного мясом, после чего откинулся в кресле на спинку.

— Сеньор, если бы вашу невестку изнасиловали, что вы, как полковник гвардии, сделали бы?

— Вышвырнул бы виновных в шлюз без скафандра, — на полном серьёзе ответил собеседник. — И щель во внешней створке сделал бы микроскопическю, чтоб подонки дольше мучились.

Я поддерживающе кивнул.

— И вы — всего лишь глава управления района. В котором живёт всего-то тыщ двести человек. А то — королева, у которой в «районе» сто восемь миллионов! Чувствуете соотношение масштабов?

— Я понимаю, Хуан. — Кивок.

— Они не просто виновны, Педро. Вина в данном случае вторична. Вина важна мне, важна моей девочке. На худой конец королеве или Фрейе, как её наследнице. Наследница же должна следить за статусом будущей власти, и, кстати, претензий к её высочеству за всю вендетту у меня не было. Это всё важно, но вторично. Первично же, сеньор, лишь то, что они ИДИОТЫ. Придурки, потерявшие связь с реальностью.

— Неадекваты, — улыбнулся Педро одними уголками губ.

— Да, неадекваты, — кивнул я. — И гнев королевы, как и мои иглы, в этом свете тоже вторичны. Они СПОСОБ, а не причина наказать их. Даже сам инцидент с моей девочкой не причина, а ПОВОД к их ликвидации.