Кабальеро плаща и гитары. Тома 1 и 2

— Я историк, — повторилась она. — И вижу ВСЮ картину происходящего. Ты просто не поймёшь, юноша, во тьме своего невежества, НАСКОЛЬКО плохи дела у нашего государства. Всё СЛИШКОМ печально, чтобы обращать внимание на какие-то браслеты и методики обучения корпуса.

Итак, вводную часть закончили, приступаем. Записывай. Хуан Четвёртый, родился в…

* * *

Сказать, что здание районного суда охраняли — ничего не сказать. Тут протолкнуться нельзя было от охраны. Причём как по форме, в оцеплениях и на постах, так и в штатском, «растворённых» по окружающей территории. Я не то, что «палил» каждого, просто чувствовал; я плохой биоэнергетик, но биоэнергетик же!

Буду справедлив, работы у всей этой своры сегодня было достаточно. Ещё засветло позицию около здания заняли сеньоры с лазорево-золотыми флагами Старой Империи, с плакатами и лозунгами поддерживающего обвиняемых содержания — активисты различных националистических организаций и просто сочувствующая молодёжь. Ультрас Обратной Стороны тоже попытались сюда пробиться, но их перехватили в полутора кварталах, недалеко от метро, усиленные отряды гвардии, которых понагнали вокруг видимо-невидимо. Это не их территория, нечего парням тут делать — забили бы их латиносы, массовое превосходство на стороне противника.

К текущему моменту пикет у здания суда собрал уже около тысячи человек, и народ всё прибывал (информацию о происходящем я черпал у диспетчера в режиме реального времени, как сотрудник департамента безопасности). И ни у кого такое положение не вызвало диссонанс. Убили человека. Шестеро латинос. Народ (ультрас) протестует, дескать, власти хотят незаслуженно обвинить первых попавшихся проходивших мимо представителей «правильной» расы. И всем плевать что они убили парня! Он ведь… Неполноценный!

Кажется, я распалил себя — аж руки мелко задрожали. Чего нельзя допускать, у меня должна быть холодная голова. Выматерившись и стиснув зубы, я пошёл дальше сквозь толпу пикетчиков и сочувствующих, стараясь не слышать их издевательские выкрики. В тот момент окончательно понял, что да, ненавижу сеньору историка больше всех в этом городе. Даже Феррейра ненавижу меньше — Феррейра можно мстить. А как мстить человеку, дважды отправлявшему меня валяться без сознания от удара током, если он де-юре и де-факто неприкосновенен во всех смыслах? Спорно, конечно, ненависть та ещё штука, но тем не менее, эти люди в своём негативе для меня на одной ступеньке. И только что я дал сеньоре вечную индульгенцию за злодеяния за ПРАВДУ, которую она рассказывает без прикрас. Тайн в нашей истории, оказывается, ой как много, и более половины стоят такой индульгенции. И за прививку от национализма, также данную ею. Оная прививка у меня интуитивно была, но оформилась окончательно, подведясь под научную базу, именно у неё на занятиях.

А ещё я понял, что мне не будет жалко, когда шрапнель начнёт шарахать из миномёта по этим милым юношам и девушкам (если Алхимик доведёт миномёт до ума, конечно, надо будет на днях к нему съездить). Я буду спокойно взирать на окровавленные покалеченные тела со сломанными конечностями, выбитыми глазами и прочими прелестями. Потому, что если не поступить так, как Хуан Четвёртый… Я пойму глубину задницы, в которой находится наше государство, которую «не вижу в своём невежестве». Но будет поздно. Да, я та ещё кровавая сволочь, но история показывает, что это — меньшее зло.

А ещё понял то, что интуитивно напрягало меня всё время расследования. Как, КАК люди Манзони решились давить на следствие и суд и вытаскивать из тюрьмы своих, когда вокруг них завертелась шумиха с прессой? Когда ультрас Обратной Стороны начали выставлять свои пикеты? Да клали они с прибором на… Неполноценных! ВСЕ они клали, ВСЕ латинос!

И это сработало. Додавили. Несмотря, невзирая. И сия толпа глупых ребятишек с повёрнутыми мозгами — скупая этого констатация. И после сегодняшнего представления в суде, их мозги будут повёрнуты ещё сильнее, ребятишек-ультрас станет ещё больше. Ибо относиться с презрением к слабому — право сильного, а сегодня им наглядно продемонстрируют, кто же на этой планете сильный.

Кажется, я снова непроизвольно сжал кулаки. Они. Объявили войну. Моей стране. Её спокойствию и благополучию. Они доведут её со временем до гражданской войны, где прольётся много крови. Очень много. И потому я должен, обязан уничтожить этих девочек и мальчиков! И этим продемонстрировать им ответную силу — быть ультрас не прикольно, а ОПАСНО. Смертельно опасно! Я должен сделать так, чтоб мозги хоть некоторых встали на место. Ай да сеньор Серхио, ай да сукин ты сын!..

Зал заседаний. Набит битком. «Левых» сегодня здесь нет, гвардия и работники юстиции всех отсекают. Только спецпропуска. А это родственники обвиняемых, привлечённые к делу юристы, некоторые заинтересованные силовики и журналисты. Последних в маленьком зале было подавляющее большинство, более пятидесяти человек.