Кабальеро плаща и гитары. Тома 1 и 2

Теперь дело за малым — устроить шоу. Нельзя просто так взять и убить человека в Альфе, чай, не какая-нибудь дикая Северная Америка. Любое убийство надо обосновать, обставить. Продемонстрировать потенциальному стороннему наблюдателю невозможность действовать в этой ситуации другим способом.

Входя в переулок, где нас уже, действительно, ждало шестеро бойцов эскадрона в более демократичной форме одежды, я активировал камеру, повешенную минуту назад на воротник футболки. Бергер, точно знаю, уже давно ведёт запись, с момента начала моего диалога с уркаганами. А скорее всего и остальные девчонки. Но мне нужен ракурс прямого контакта, который возможен только с моего тела. Работаем!

* * *

Их стало восемь. Нас — девять (Фудзи «потеряли», оставив отдуваться возле сцены — мало ли. Нельзя оставлять толпу без присмотра). Но из девяти только трое — парни, остальные — прекрасный пол. Что в глазах бандитов буквально роняло наши акции, особенно учитывая, что девчонки профессионально оттёрли Карена и Хана на периферию, себе за спины. Они даже не стали нас окружать, встав широким полумесяцем, причем не с внешней стороны переулка, не давая нам уйти, а с внутренней. Стояли, покровительственно посмеивались, бросая на спутниц раздевающие взгляды той или иной степени откровенности. Я никогда не был сторонником убеждать противника, что он ошибается, по крайней мере до начала схватки, а потому решил сбавить обороты. Ну, тут же друзья наших друзей, как бы обязан был струхнуть. В итоге сделал вид, что храбрюсь и смело выступил вперёд.

— Ладно, парни, тут посторонних нет. Мы вас слушаем. Какие у вас претензии?

«Силовики» понимающе заулыбались.

— Да претензии всё те же. Вы не платите за место, — ответил первый менеджер.

— Неправда. Вам заплатили авансом, — парировал я. — Иначе бы нас никто на точку не пустил. Не так ли?

— Вы заплатили за МАЛЕНЬКИЙ концерт! — подался хмырь вперёд, наступая. — Маленькой группы. Которая лабает свои жалкие центаво на массовке. А устроили тарарам, как БОЛЬШАЯ группа. Собрали кого можно, и лохи вместо того, чтобы платить на других точках, стоят рядом с вашей. Стоят и не платят!

— Стоят и не платят другим, — поправил первого второй. Первый кивнул.

— Получается, ваш концерт несёт другим убытки, нехорошо работаете. А кто конечный получатель убытков? Правильно, мы. Меньше получат они, меньше отдадут нам.

Здесь он врал. Другие точки отстёгивают фиксированную сумму вне зависимости от конъюнктуры. Но не буду же я об этом с ними спорить?

— То есть, вы хотите, чтоб мы компенсировали вам убытки других, — подбил я итог.

Первый расплылся в победной улыбке.

— У тебя есть интеллектуальные способности, юноша. Ты не безнадёжен.

Я медленно покачал головой, растягивая время. Нагло, но показно вскинулся.

— Слушай, как тебя там, мне пофиг как тебя. Вы. Получили. Деньги. За концерт. Получили? — Молчание в ответ. — Всё, фенита. Теперь Мы. Отбиваем. Вложенное. Как, сколько народа соберём — дело наше. И ещё. Ребят, там собралась массовка в тысячу человек. Мне почему-то кажется, что вы не станете рисковать и устраивать СЕЙЧАС кипеж из-за нас. Властям, даже самым наипродажным, очень не нравятся неуправляемые тысячные толпы, а ключи к управлению массовкой пока что у нас. — Похлопал себя по карману брюк. — Так что не надо давить, как вас тут много, — я картинно окинул взглядом «боевую гвардию» за спиной собеседника. — Ничего вы нам не сделаете.

— А гадёныш не дурак! — оскалился первый, обернувшись ко второму. Снова уставил на меня злой взгляд. — Да, ты прав, сучонок. СЕЙЧАС мы вам ничего не сделаем. Но скажи, ты что, бессмертный? И «завтра» для тебя не существует?

— То есть, ты мне угрожаешь. Девочки, парни, все слышали, он угрожает мне, моей жизни и здоровью!

Пауза. Бандиты опешили. Я вышел из всех знакомых им образов, порвал все шаблоны. Наконец, на мгновение побледневший первый спросил:

— Пишешь?

— Пишу. — Я согласно кивнул.

Его мой ответ не впечатлил. Наоборот, тип расслабился.

— Ну, пиши. Только зря думаешь, что тебе это поможет.

— Это мне решать, — покачал я головой.

— Итак, бессмертные. — Он окинул взглядом не только меня, но и девчонок за спиной, как бы намекая, что они тоже под ударом, тоже заложники моего плохого поведения. — Последний раз спрашиваю, бессмертные, будем платить, или нарываемся?

— Хуан! — Это Оливия. Ей на задницу тоже не нужны неприятности. Но и давить на меня она не хочет. — Хуан, подумай, в словах этого юноши есть логика. Может всё же не будем устраивать концерты, если он уберёт глупые требования о «моральном ущербе»? И остановится тысячах на пяти? ВСЕГО пяти? — для чего-то уточнила она. Типа согласна доплатить четыре.