Кабампо в Стране Оз

Но, конечно, быть единственной подданной такого злого короля нелегко даже деревянной кукле, и ежедневные побои оставили на ней следы. Носик у неё обломался, одна штанина кружевных панталончиков и оба рукава красивого платьица оторвались. При кролике старый гном не тряс её слишком сильно, но без него Руггедо представлял себе, что эта кукла — его прежний дворецкий Калико, и издевался над ней вволю.

Когда Руггедо не был занят вытёсыванием на камнях своей истории или избиением куклы, он занимался рытьём новых подземных проходов и пещер, так что его главная пещера была окружена паутиной лазов и каморок. В голове гнома прочно засела идея рано или поздно захватить Изумрудный Город, вернуть себе былую волшебную силу и тогда, превратив всех жителей города в покорных рабов, вернуться в свои старые владения и отнять трон Гномьего Королевства у Калико. Как именно добиться всего этого, он ещё не придумал, но не сомневался, что подземные ходы ему пригодятся. Так что он рыл и рыл.

А выходя на поверхность, он притворялся милым и добрым, делал вид, что очень доволен своей жизнью, и Озма думала, что он исправился. Своими замыслами он делился только с Ушаном, который мрачно качал головой и думал, что пора ему бросить службу у злого старика. Сам-то кролик был незлой, просто у него была слабость к красивым вещам, и ложки, чашки и прочие предметы, которые Руггедо таскал для него из Изумрудного Города, ему ужасно нравились. Он понимал, что всё это добыто нечестным путём, но ведь сам-то он работал на гнома честно, не ленился, поэтому внушал себе, что если «старый злюка» и ворует, его, Ушана, это не касается.

В глубине души он, конечно, понимал, что, помогая Руггедо, поступает неправильно, но по слабоволию никак не мог решиться уйти от него.

И сейчас, пока гном сидел в кресле, играл на аккордеоне и пел неприятным голосом отрывки старого гномьего гимна, кролик предавался созерцанию своих сокровищ. Вся его нора была забита ими. Там были два блюда, украшенные изумрудами, золотой карандашик, дюжина фарфоровых чашек с блюдцами, двадцать напёрстков, украденных из корзинок с шитьём у разных добрых горожанок, лоскутки шёлка, картинки и ещё много чего хорошего.

— Сколько у меня всего! — шептал кролик. — Скоро можно будет жениться и завести домашнее хозяйство.

Он взял в лапы пару красных шерстяных носочков, которые раньше принадлежали кукле одной девочки, и с восторгом залюбовался ими. Из всех краденых вещей, подаренных ему гномом, кролик больше всего ценил эти носочки — наверное, потому, что они ему были как раз. Собственно, это была единственная вещь, от которой была какая-то польза.

Завывания аккордеона наконец прекратились. Ушан решил, что его злобный хозяин отправился спать, и решил немного поразвлечься. Набросив на плечи шёлковый зелёный шарф, он стал красоваться перед зеркалом, представляя себе, что он придворный из дворца Озмы. Потом он сбросил шарф, сел на пол и стал надевать красные носочки. Но едва он успел натянуть один носок, как из пещеры Руггедо раздался громкий и пронзительный крик, от которого длинные ушки кролика стали торчком.

— Ну что там ещё? — недовольно пробормотал Ушан и взял свечу.

Руггедо стоял на коленях перед качалкой.

— Сижу это я, — невнятно пробормотал он, — пою себе, играю и вдруг вижу в одном из камней на полу пещеры кольцо!

— Ну и что? — спросил кролик, нагибаясь и подтягивая свой драгоценный носочек.

— Как это «ну и что»? — завизжал гном. — Как это «ну и что», мозгляк ты несчастный! Ты посмотри, что я увидел, когда камень вынул!

Наклонившись рядом с гномом и капая горячим свечным салом ему за шиворот, Ушан посмотрел на небольшую выемку в каменном полу пещеры. Там лежала небольшая золотая коробочка. На её крышке драгоценными камнями была выложена надпись:

«Глеггова шкатулка —

волшебные средства

на все случаи жизни».

— Волшебная шкатулка! — воскликнул, заикаясь, Ушан и выронил свечку. — Ох вы носочки мои и чайные ложечки!

Руггедо ничего не сказал, но его красные глазки запылали злобным торжеством. Протянув руку, он достал шкатулку, прижал её к своему толстенькому животику и погрозил кулаком сводчатому потолку пещеры.

— Вот так! — торжествующе произнёс он свистящим шёпотом. — Вот теперь и посмотрим, что будет с вашим Изумрудным Городом. Волшебство-то теперь в моих руках!

Глава седьмая. Сэр Кофус и великаны

— Ох! — вздохнул сэр Кофус из Копуса, протягивая к огню свои закованные в броню ноги. — Ох, до чего же мне охота убить великана! Ну просто сил нет! Водятся в Стране Оз великаны, Дороти?

— А вы разве не помните конфетного великана? — засмеялась девочка, оторвавшись от вышивания (она вышивала носовой платочек для Озмы).

— Этот был не в моём вкусе, — ответил рыцарь, — хотя должен признать, что пуговицы с его рубашки весьма и весьма меня подкрепили.

— Еще есть Юп. Он-то великан не конфетный, а самый настоящий. Нет, великанов-то, я думаю, у нас много, только неизвестно, где их искать, — сказала Дороти, перекусывая нитку.