Кабаны

— Да, она пошла со мной, сэр. Некоторое время она вертелась возле меня; потом она словно напала на какой-то след на дальней насыпи, да так и не вернулась… А ведь Джесси такая умница, что никак не может заблудиться, — добавил негр с угрюмой многозначительностью.

— Ты только что сказал, что на острове кто-то есть. Что ты хотел этим сказать, Генри? — спросил Корлисс. Он был не из тех людей, которые поддаются смутным страхам.

— Я не досчитался трех боровов, сэр, и два теленка страшно изодраны. Большой боров так сильно изранен, что едва ходит. А теперь вот и Джесси куда-то пропала… Кроме того, все наши животные там на острове — какие-то перепуганные: все оглядываются по сторонам…

— Сейчас только середина марта, — начал соображать Боб, — однако какой-нибудь самец-аллигатор уже мог проснуться от зимней спячки и натворить все эти беды… Только аллигатор едва ли зашел бы так далеко по Джэкфильдской насыпи… Что ты об этом думаешь, Генри?

— Я искал следов, но ничего не нашел. Привидения следов не оставляют, масса Боб… — сказал негр.

— Вздор! Слыханное ли дело, чтобы привидение могло искалечить столько домашних животных на острове, лежащем среди речной дельты! Неужели ты веришь в такую чушь?

— Привидение может сделать все, что угодно, — возразил негр. — Поэтому, когда я не знаю, кто натворил беду, я говорю, что это сделало привидение.

— Вот что, Генри, принимайся-ка за дойку коров, а я отправлюсь на остров и посмотрю, в чем там дело. Что бы там ни было, я непременно хочу найти Джесси. Может быть, мне по пути удастся обнаружить что-нибудь интересное.

— Будьте осторожны, масса Боб! — предостерегал хозяина негр, любуясь никогда не покидавшей плантатора отвагой и решительностью. — Вам бы лучше взять с собою два ружья.

Корлисс громко расхохотался; его искренняя веселость заставила улыбнуться угрюмого негра.

— Два ружья? — переспросил плантатор. — Да разве ты не знаешь, что ружья бессильны против привидений! Нет, я возьму окованное железом весло: оно мне во всяком случае понадобится, чтобы переехать реку. Ружья я оставлю здесь, Генри. Если твое привидение перелетит через реку, можешь расстрелять его.

Оба смеялись, расставаясь, но улыбка быстро сбежала с лица Генри.

— Хозяин идет навстречу опасности, — пробормотал негр. — Его ничто не может испугать… Нравится мне работать на такого человека! — добавил он несколько непоследовательно.

С марта по ноябрь Корлисс держал почти весь свой скот на острове — широком невозделанном пространстве земли, лежавшем в дельте реки Санти. Это была дикая область: обширные болотистые пастбища, трясины, шелестящие заросли лотосов и тростников. Некогда превращенный в плодородные рисовые поля, этот огромный участок вернулся в первобытное состояние. Вероятно, местность сделалась еще более дикой и непроходимой, чем раньше, так как теперь ее изрезывали глубокие канавы и заросшие болотными травами рвы, в которые было легко провалиться; там и сям попадались остатки дамб. Несмотря на свою запущенность, остров представлял собою прекрасное летнее пастбище. Правда, свирепый аллигатор порою лакомился молодым скотом, дикая кошка — этот бандит речных болот — по временам ловила поросят, да иногда какое-нибудь крупное животное погибало от укуса гремучей змеи. Зато свежая вода всегда имелась в изобилии, густая тень позволяла укрыться от зноя, а землю покрывала роскошная сочная трава. Рогатый скот возвращался с острова в прекрасном состоянии, отъевшийся, гладкий и здоровый, хотя слегка одичавший. Уже в течение многих лет негр Генри помогал Корлиссу выполнять эту часть работ на плантации. Три года овчарка Джесси добросовестно исполняла свою долю работы. Теперь она пропала, и хозяин отправился ее искать.

Спустя час после разговора с негром Корлисс стоял на одной из насыпей, пересекавших остров. Во все стороны тянулись унылые болота, неумолчно шелестевшие мириадами камышей. Далеко к северу, там, где сходились два рукава Санти, виднелись обширные болотистые, покрытые дымкой, таинственные джунгли. Корлисс старался решить, не мог ли какой-нибудь враг притти из этой дикой, безымянной и грозной области, чтобы напасть на его стада. Это было место, куда редко проникали люди. Вечно носились слухи о неведомых страшилищах, живущих в глубине суровых, неприступных джунглей…

Спустившись с насыпи, Корлисс подошел к грубому сараю, построенному Генри. Сюда сзывали свиней для кормежки. Эти случайные кормежки не давали животным окончательно одичать на безлюдном острове. В сарае виднелся набросанный корм. Казалось странным, что свиньи его не доели. В углу сарая плантатор заметил прижавшегося к стене пятилетнего породистого борова, которого на плантации он нередко кормил из рук. Боров, казалось, не был в силах подняться и, когда хозяин подошел к нему, даже не попытался сдвинуться с места. Корлисс увидел две страшных раны на боку несчастного животного. Обе они были смертельны…

Это был образчик работы таинственного врага…

Земля в сарае была вся изрыта; видимо, там происходила ожесточенная борьба. Однако Корлисс не мог различить никаких следов.