Кабинет фей

Когда подошло время, фея явилась к роженице, только что разрешившейся чудесной девочкой, и нарекла малютку Персинеттой. Затем она укутала ее в златотканые пеленки и брызнула ей в лицо драгоценным эликсиром, который носила с собой в хрустальном сосуде: от этого девочка в мгновение ока сделалась так прелестна, что равных на всем белом свете не сыщешь.

После всех этих прихорашиваний фея отнесла дитя к себе. Для воспитания малютки волшебница ни на что не скупилась, и та уже в двенадцать лет стала чудом из чудес. Однако пестунья знала, что предначертано девочке, и решила уберечь воспитанницу от судьбы.

Силою чар возвела она в чаще леса высокую башню из чистого серебра. В этой таинственной башне совсем не было дверей, зато покои столь великолепны, просторны и так светлы, будто в них постоянно сияло солнце, — то тихо рдели во всех комнатах огромные карбункулы. Всего было там в изобилии, разнообразные диковинки свезли отовсюду в эту волшебную башню. Стоило Персинетте открыть какой-нибудь ящик или ларец, как тут же оказывалось, что он доверху полон драгоценностей; платья ее не уступали нарядам восточных цариц; стоило в свете появиться какой модной новинке — и девушка тут же оказывалась ее обладательницей. Однако в столь дивной обители жила она одна-одинешенька, и для полного счастья ей не хватало только общества; все остальные ее желания сбывались, едва лишь она успевала о них подумать.

И, уж разумеется, на столе у нее не переводились самые утонченнейшие кушанья. Так что скажем без лукавства — Персинетта, не знавшая на свете никого, кроме феи, совсем не скучала в своем уединении: она читала, рисовала, музицировала, наконец, находила себе забавы, в коих знает толк каждая благовоспитанная девица.

Фея отвела ей покой на верху башни, в светелке с всего одним окошком, и, поселив ее в этом милом укромном уголке, спустилась через окно и отправилась восвояси.

Персинетта же, оставшись одна, нашла чем поразвлечься: не будь даже у нее иной забавы, как только копаться во всевозможных ящичках и шкатулочках, — и этого уже немало, чтобы занять себя на весь день. Сколько бы девушек ей позавидовало!

Из окна башни открывался прекраснейший на свете вид: направо — бескрайнее море, налево — огромный лес; куда ни взгляни — глаз радуется. У Персинетты был дивный голос, и она очень любила петь — особенно когда поджидала фею. А та частенько к ней наведывалась и, подойдя к подножию башни, говорила:

— Персинетта, спустите мне косы, по ним я к вам и поднимусь.

А косы у Персинетты, надо сказать, были чудо как хороши: длиною не менее тридцати локтей, а носить легко, и сияют точно золотые; множество разноцветных лент красовалось в них. Персинетта спускала их фее, и та поднималась к ней.

Однажды Персинетта одна сидела у окна; она запела, да так прелестно, как никто еще, кажется, на свете не пел.

В это время молодой принц, выехавший в лес на охоту, гнал оленя и отбился от свиты. Услышав сладостные звуки, он поскакал к башне и увидел в окне юную Персинетту. Принц был очарован ее красотой, околдован ее голосом. Он несколько раз обошел вокруг роковой башни, но дверей так и не нашел. Тогда он так огорчился, что чуть не умер; но любовь вселила в него небывалую храбрость, и он решился забраться наверх.

Персинетта же сама едва не лишилась речи, когда увидела такого красавца. Долго она в изумлении любовалась им, но вдруг вскочила и отбежала от окна, подумав, что это, должно быть, одно из тех чудовищ, которые, как ей доводилось слышать, убивают взглядом, — вот какими опасными показались ей взоры незнакомца.

Принц же пришел в отчаяние: куда вдруг скрылась прелестница? Он попытался разузнать о ней по всей округе; ему рассказали, что фея, которая возвела башню, держит там взаперти юную девицу. Принц бродил вокруг целыми днями. И вот однажды он увидел, как фея, подойдя к башне, произносит:

— Персинетта, спустите мне косы, по ним я к вам и поднимусь.

Тут же прелестница спустила свои прекрасные длинные косы, а фея взобралась по ним к окошку; такой способ ходить в гости показался принцу весьма необычным.

На следующий день, с трудом дождавшись, когда стемнело и фея, как думалось ему, уже не придет, он встал под окошком и, очень похоже передразнивая голос и интонации феи, произнес:

— Персинетта, спустите мне косы, по ним я к вам и поднимусь.

Бедняжка Персинетта, не почуяв обмана, подбежала к окну и проворно спустила свои дивные косы, и принц взобрался по ним наверх; заглянув в окно и увидев это чудо красоты так близко, он едва не упал вниз, однако, призвав на помощь всю свою природную храбрость, все же вошел в комнату и, бросившись к ногам прелестницы, обнял ее колени с горячностью, весьма убедительной для юной особы. Персинетта сперва испугалась и задрожала и осмелела лишь тогда, когда почувствовала в своем сердце любовь, равную той, что она внушила принцу. А тот, набравшись храбрости, предложил ей немедленно сделаться его супругой, на что она согласилась, не сознавая толком, что делает; так оно и сладилось.