Качал-Батыр

— Слушайте все!.. Слушайте все!.. Слушайте все!.. Наш правитель, всемогущий Абдурахманбек, хозяин пятнадцати арыков, бесчисленных стад и табунов, потомок пятнадцати знатных родов, объявляет свой указ: в пятницу, после обеденной молитвы, на главной площади нашего города будет казнён злейший враг правителя и Исы-святого — преступник и богохульник Шомамат. Все, все, все приходите на площадь! Кто ослушается, тот будет наказан…

Печальная весть быстро облетела город. К ночи дошла она и до шалашей бедняков, которые и без того пребывали в глубокой печали. И никто в ту ночь в их шалашах не спал. Все думали о том, как бы помочь любимцу, старику Шомамату.

Думал об этом и Качал-батыр. Он думал всю ночь, но ничего не смог придумать. А утром он ушёл в степь, чтобы побыть наедине со своими мыслями. Но ему не удалось остаться одному: вдруг со всех сторон налетели легкокрылые бабочки, они порхали над его головой и что-то нашёптывали ему.

— Дорогие бабочки, — сказал тогда Качал-батыр, — нехорошо прогонять друзей, но я прошу вас оставить меня одного. Мне нужно подумать. Не мешайте мне…

— А о чём ты думаешь, Качал-батыр? — спросила самая красивая бабочка.

— Шомамат-ата томится в темнице, — ответил Качал-батыр. — А мы, его друзья, не знаем, в какой он темнице, что с ним и как можно помочь ему…

— А может быть, спросить у самого Шомамата? Он-то наверное знает, — сказала красивая бабочка.

— Он-то знает, — сказал Качал-батыр, — но как же он скажет нам об этом?

— А ты напиши ему письмо, — сказала бабочка, — а мы отнесём ему и принесём тебе ответ.

— На чём же мне писать? — сказал Качал-батыр. — Да и письмо могут перехватить стражники, и тогда нам всем будет ещё хуже.

— А ты напиши на наших крыльях, — сказала бабочка и расправила свои крылья.

Качал-батыр взял острую соломинку и соком ягоды тутовника написал на крыльях бабочки несколько слов. Потом он пожелал бабочкам счастливого пути. Бабочки тут же вспорхнули, сделали круг над головой Качал-батыра и улетели в сторону Ширинсая. А Качал-батыр не спеша пошёл домой.

Невесело встретили его дома. Во всех шалашах царило уныние. Дети плакали и просили хлеба. Старики молчали от горя. Никто не зажигал очага: ведь всё равно не из чего было приготовить еду…

В полдень собрались старейшие, сели в круг и стали думать о том, как вернуть хлеб, отобранный у них слугами правителя.

Одни предлагали пойти к Абдурахманбеку и просить у него милости.

Другие предлагали послать доверенных людей в Бухару к самому хану и там искать справедливости.

Третьи предлагали перековать кетмени на кинжалы и силой вернуть отобранный хлеб.

Но вот подошёл Качал-батыр. Он почтительно поклонился старикам и сказал:

— Я пойду просить помощи у своих друзей, может быть, они помогут нам вернуть наш хлеб. Пусть каждый готовит место для зерна.

Давно уже знали в Факир-махалле, что Качал-батыр зря ничего не говорит. Но на этот раз многие усомнились. Старики заспорили. Но Качал-батыр стоял на своём.

Сказал он так, пошёл в степь, нашёл там самый большой муравейник и спросил у муравьёв-сторожей, где сейчас их царь.

— Я здесь, Качал-батыр, — послышался из-под земли голос, — подожди немного, я сейчас выйду.

И вот поднялся из-под земли огромный муравей с большущими глазами, с сильными лапками и длинными усиками.

— Здравствуй, Качал-батыр, — сказал он. — С чем пришёл ты в наш дом, мудрый человек, научивший нас жить в мире?

Качал-батыр рассказал царю муравьёв о горе своего народа. Тот помолчал немного, пошевелил усиками и сказал:

— Я всё понял, Качал-батыр. Сейчас к вам придут мои гонцы. Покажи им, куда складывать зерно…

Качал-батыр побежал домой. А царь муравьёв спустился в свой подземный город и пошёл по дороге, которую освещали светлячки, стоявшие по сторонам. Он вышел на главную площадь и приказал собрать весь муравьиный народ. Когда муравьи собрались, царь муравьёв сказал им:

— Качал-батыр, наш друг, попал в беду. Правитель Ширинсая Абдурахманбек отнял зерно у друзей нашего друга. Все ли готовы помочь Качал-батыру?

— Поможем, поможем! — согласились муравьи.

Они построились в ряды и, быстро перебирая лапками, двинулись в сторону Бай-махалли. Впереди шёл сам муравьиный царь. Он первый вошёл в амбар правителя, поднял первое зерно и сам принёс его в шалаш Качал-батыра.

Всю ночь кипела работа. Будто два живых ручейка протянулись в ту ночь от шалашей к Ширинсаю: один ручей бежал туда, другой — обратно. Всю ночь светлячки освещали дорогу на поворотах и переправах. Усталые и голодные жители Факир-махалли спали. Только Качал-батыр не спал, трудился до утра. Он показывал муравьям, куда складывать зерно.

А утром, когда люди проснулись и увидели погреба, заполненные зерном, радости их не было конца. Загремели ручные мельницы, застучали ступки, потом запылали огни в очагах, запах свежих лепёшек потянулся над степью, а в раскалённых котлах затрещали зёрна кукурузы, превращаясь в пышные, сладкие хлопья.

За ночь весь хлеб перекочевал из клетей Абдурахманбека в погреба бедняков. Вместе с хлебом вернулись смех и радость. Недаром говорят: «Если бедняк сыт, он наполовину уже богач…»