Качал-Батыр

— Шесть лепёшек, фунт изюма да горсть сушёного урюка… — сказал он, покачав головой. — За такую плату и кошка не выйдет на солнышко… Ну да что с вами делать, пусть садится…

Он ещё что-то хотел сказать, но тут послышался звон колокольчика, и очень скоро красивый возок остановился у ворот мечети. Из возка вышел сам Абдурахманбек в шитой золотом одежде, подпоясанный серебряным поясом. Следом за ним, в новом полосатом халате, с маленькой чалмой на голове, шёл сын правителя, Турача́.

Мулла отвесил низкий поклон правителю и пригласил его сесть. Турача уселся рядом с отцом.

— Я привёз к вам своего сына. Забот с ним вам будет немного, мальчик он послушный и смирный, — сказал правитель и, обратившись к Тураче, добавил: — Верно, сынок?

— Да, я послушный и смирный, — подтвердил Турача, кивая головой.

Услышав такой ответ, ребята громко засмеялись, но мулла взял в руку длинную палку, и дети притихли.

— Ого, какая у вас палка! — пошутил правитель. — Мне бы такую — я бы тогда обошёлся без сарбазов и стражников… Может, уступите мне её?

— Рад бы, — ответил мулла, — но как же я буду учить детей? Ведь без помощи этой палки они ничего не узнают…

— Да, нелёгок ваш труд, уважаемый мулла, — сказал правитель. — Чтобы вознаградить вас, я хочу передать вам наше скромное подношение.

Абдурахманбек приказал стражнику внести большой свёрток в красивой скатерти и торжественно развернул её. Там лежали сдобные, пышные лепёшки, лепёшки со шкварками, лепёшки, обсыпанные сахаром, целая чаша жирного плова да, сверх того, новый халат и шёлковый поясной платок.

Глаза у муллы загорелись. Он указал Байбуве на подарки и сказал:

— После таких подарков ученик многому научится. Не знаю, как будет успевать в науках твой сын… Ну да ладно. Теперь ступай домой, а ты, — обратился он к Качал-батыру, — иди в угол и садись на циновку.

Потом мулла с почестями, с поклонами пошёл проводить правителя до ворот мечети, а ученики тем временем отложили книги и, смастерив из камышинок рогатых баранов, устроили бой. Они так увлеклись игрой, что о возвращении муллы узнали только тогда, когда палка пошла гулять по их спинам.

Качал был задумчив, а потом спросил у соседа:

— А что значит: «Мясо ваше — кости наши»?

— Учитель может делать с тобой всё, что захочет, лишь бы кости были целы, — ответил мальчик по имени Мамаджа́н.

А потом ученики склонились над книгами и до полудня нараспев повторяли строчки из Корана.

В полдень мулла стал готовиться к молитве. Он отпустил детей, те схватили свои тряпичные сумки и кинулись во двор. Тут мальчишки окружили Качал-батыра и стали расспрашивать его о том, как живут куклы, и о том, как они играют. Качал-батыр прихвастнул немного.

— Вот я скоро вырасту, — сказал он, — и такие представления начну показывать, каких никто ещё и не видел.

— А зачем же тогда учиться? — удивился сын правителя, Турача. — Будешь ходить по свадьбам да по базарам — и с голоду не пропадёшь.

— А как же я буду придумывать новые представления, если останусь неучёным? — возразил ему Качал-батыр. — Учёный человек много знает, у него и язык острый, и ум быстрый… Понял?

— Понял, — сказал Турача.

— Раз понял, то хорошо! А теперь давайте играть, — предложил Качал-батыр. — Кто всех скорее добежит до обрыва?

Все мальчишки стайкой бросились к обрыву. Только толстый, раскормленный Турача, обливаясь потом, ковылял позади.

Сыщик Наср-волк в Факир-махалле

Среди людей Бай-махалли Наср-волк лучше всех знал Шомамата. Он решил, что кукольник ни за что не сможет бросить своих кукол и рано или поздно вернётся домой. Он пришёл к Абдурахманбеку и сказал, что решил выследить Шомамата.

— Отлично, — сказал правитель. — Выследишь, поймаешь — озолочу.

И вот Наср-волк приклеил себе фальшивые усы и бороду, на нос посадил бородавку, подкрасил брови и поздней ночью явился в Факир-махаллю. Несмотря на темноту, он разыскал дом кукольника и постучался в дверь.

— Эй, добрые люди, — жалобным голосом крикнул он, — пустите бедного странника переночевать!..

— Входи, входи, путник, мир тебе, — ответили куклы и впустили сыщика.

Его усадили на почётное место, угостили всем, что было в доме, а когда он поел, отдохнул немного, стали расспрашивать, где он бывал и что видел.