Кадавры

«Базовым текстом для перевода, оригинал которого дошел до нас только на сирийском языке (древнееврейский подлинник утрачен), послужил французский перевод: Livre de Samaël. Introd., trad. et comment. Par P. Bogaert. Part. I–II. Paris 1969, с учетом английского перевода: R. H. Charles. The Apocrypha and Pseudepigrapha of the Old Testament in English (Oxford: Oxford University Press, 1913). Деление на части есть только во французском тексте. Деление на главы и стихи в английской и французской версиях совпадают. Перевод выполнен иноком ИПХ Илларионом (Самарским)».

1:1 Был человек в земле Уц, имя его Самаэль; и был этот человек хороший в своем деле — ковал железо для пастухов и пахарей и был тем известен в каждом дворе.

1:2 И была у него семья: жена и дочь.

1:3 Имения у него было: кузня, конюшня и хороший дом.

Даша читала стихи, снабженные рисунками в стиле православных фресок. На первой фреске Самаэль стоял в кузне и заносил молоток над наковальней.

По легенде, мимо дома Самаэля проходило войско и солдаты потребовали починить им доспехи и выковать новые мечи. Самаэль выполнил работу, а через пару дней узнал, что солдаты, которым он помог, сожгли соседнюю деревню.

1:14 И вот, приходит вестник к Самаэлю и говорит:

1:15 то войско, что прошло мимо тебя, не пощадило соседей. Дома преданы огню, а дочь твою поразили острием меча; и спасся только я один, и принес тебе весть о смерти ее.

Даша смотрит на фреску: на ней Самаэль слушает вестника, лицо его темное, мрачное, глаза огромные, в них ужас. На заднем плане полыхает огонь, и в огне римский солдат заносит меч над головой девочки.

1:18 После того открыл Самаэль уста свои и проклял день свой, и дом свой, и дело свое. И направил стопы свои в храм, призвать к ответу ложных богов своих.

1:19 И тишина была ему ответом.

1:20 И бросил он камень в ложного идола и покинул храм.

1:21 И скитался по землям, и не вернулся в дом свой к жене своей.

Даша листала дальше: Самаэль оставил кузницу и скитался «великое множество лет», пока не встретил на дороге монаха. Монах привел его в монастырь, где Самаэль принял постриг и обратился в христианство. Годы шли, он обрел себя в служении, стал пастухом. Но память о дочери всюду следовала за ним, он видел ее черты в лицах других детей и постоянно находил свой молоток — под кроватью в келье, в ведре для воды, на столе в трапезной. Образ дочери и орудие прошлой жизни преследовали его. Самаэль выбрасывал молоток в море, топил в колодце, сжигал в печи, но ничего не помогало. Тот самый молоток, которым он вбивал заклепки в доспехи римских солдат, всегда возвращался. Самаэль молился и призывал Иегову к ответу:

3:14 И послал Господь ему с неба голос свой: ты ведешь праведную жизнь, молвил Он, и вера твоя сильна, но жена твоя и братья твои до сих пор ходят к ложному богу и тревожат мертвых.

На следующей фреске монах Самаэль шагал к горизонту с небольшим узелком на плече.

4:1 И вернулся он в дом свой и увидел праздник, семейный ужин.

На фреске «Возвращение Самаэля» был длинный стол, за которым, совсем как на «Тайной вечере», сидели с десяток колоритных персонажей и праздновали. В маленьком окошке на заднем плане виднелось лицо Самаэля, он заглядывал внутрь.