Читаем Кадр за кадром. От замысла к фильму полностью

Кадр А: Лора входит в чащу.

Вопрос: Где Том?

Кадр Б: Лора останавливается в паре метров от опушки.

Новый вопрос: Что она увидела?

Кадр В: Том и девушка лежат на пледе.

Ответ: Лора нашла брата.


Это прямая цепочка «вопрос — ответ», и зритель легко может предугадать исход. Если немного изменить контекст, чтобы мы знали, как выглядит Том, кадр В становится ответом на кадр A и одновременно задает новый вопрос.

Второй вариант сюжета

Кадр А: Лора входит в чащу.

Вопрос: Где Том?

Кадр В: Том и девушка лежат на пледе на опушке.

Ответ: Том здесь.

Новый вопрос: Найдет ли Лора Тома?

Кадр Б: Лора останавливается в паре метров от опушки.

Ответ: Лора нашла Тома.


Теперь, если мы увеличим длительность кадра В, прежде чем Лора появится в кадре Б, то зритель и режиссер будут знать разгадку: Том находится рядом в пикантной ситуации. Такой монтаж дает ответ прежде, чем задан вопрос, нагнетая саспенс. Этого легко добиться, меняя порядок кадров и задавая контекст.

Третий вариант сюжета

Давайте еще раз изменим повествовательный контекст. Теперь мы знаем, что сестра ищет брата. Однако мы ни разу с ней ни сталкивались и не знаем, как она выглядит. Контекст, заданный в предыдущей сцене, оставляет местонахождение Тома неизвестным. С началом новой сцены мы получаем первый ответ.

Кадр В: Том и девушка лежат на пледе на опушке.

Ответ: Том здесь.

Кадр А: Девушка входит в чащу.

Вопрос: Это Лора?

Кадр Б: Лора останавливается в паре метров от опушки.

Ответ: Это Лора.


Показывая Тома в первом кадре, мы оттягиваем саспенс до окончания сцены. Когда Лора входит в чащу во втором кадре, мы знаем, что потенциально может произойти неудобное столкновение. Хичкок часто начинает сцены подобным образом, помещая зрителя в привилегированную (и одновременно неудобную) позицию, давая ему информацию о том, что отчаянно нужно протагонисту, но чего он не в состоянии заполучить. Усиливая этот прием, можно многократно обмануть наши ожидания, позволив Лоре обнаружить другие парочки, перед тем как она найдет Тома. Эти столкновения можно использовать, чтобы на некоторое время убедить нас, что Лора нашла Тома, а затем разочаровать, дав понять, что Лора впервые видит незнакомцев. Это значительно сузит наши возможности предугадывать развитие сюжета и сделает удивление от встречи более выраженным. В сценаристике стратегия, намеренно вводящая публику в заблуждение с целью извлечения саспенса, называется запутыванием фабулы с помощью ложных ходов.

В дополнение к повествовательному контексту, создаваемому режиссером, зрители формируют собственные ожидания от сцен под влиянием общепринятых понятий морали или повествовательных клише. Режиссер может играть с этими ожиданиями, оправдывая их или обманывая.

Хичкок весьма изощренно обманул ожидания зрителей в фильме «Психо», убив Мэрион Крэйн, которая, как предполагает публика, на протяжении первой трети фильма, является протагонисткой, то есть главной героиней. Это совершенно неожиданный ход — он нарушает правила традиционного повествования. В результате зритель чувствует опустошение, потеряв ощущение морали в придуманном мире, за которым он наблюдает.

Цель этих примеров — показать, что необычно смонтированные эпизоды и повествовательный контекст используются, чтобы держать зрителя настороже, заставлять его задавать вопросы на сознательном и подсознательном уровне.

Другие варианты цепочек «вопрос — ответ»

Изменяя состав цепочек «вопрос — ответ», можно менять ритм повествования, утаивая часть ожидаемой информации (или всю информацию) на протяжении нескольких кадров или сцен. В одном кадре можно задать или соединить вместе несколько вопросов или ответов. Рассмотрим примеры из нуарного сюжета.

Вопрос задают в текущем кадре, а ответ на него появляется только несколькими кадрами позже.

Эпизод А


В данном случае ответом на вопросительный взгляд в первом кадре служит выстрел. Но здесь ответ откладывается — второй и третий кадры показывают, как мужчина включает свет.

Ответ дается в текущем кадре, а вопрос задается позже.

Эпизод Б


В данном случае монтаж по взгляду демонстрируется в обратном порядке, поэтому сначала мы видим объект внимания и только потом сам взгляд.

Вопрос задается и разрабатывается на протяжении всего эпизода, ответ на него дается в одном кадре или нескольких кадрах.

Эпизод В


Два вопроса, заданные в этих кадрах: кто и зачем вошел внутрь? Частичный ответ — это мужчина. В третьем кадре мы видим, что у него не хватает одного пальца. В четвертом кадре мы узнаем, что он пришел сюда, чтобы забрать пистолет.

Перейти на страницу:

Все книги серии МИФ. Культура

Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»
Скандинавские мифы: от Тора и Локи до Толкина и «Игры престолов»

Захватывающее знакомство с ярким, жестоким и шумным миром скандинавских мифов и их наследием — от Толкина до «Игры престолов».В скандинавских мифах представлены печально известные боги викингов — от могущественного Асира во главе с Эинном и таинственного Ванира до Тора и мифологического космоса, в котором они обитают. Отрывки из легенд оживляют этот мир мифов — от сотворения мира до Рагнарока, предсказанного конца света от армии монстров и Локи, и всего, что находится между ними: полные проблем отношения между богами и великанами, неудачные приключения человеческих героев и героинь, их семейные распри, месть, браки и убийства, взаимодействие между богами и смертными.Фотографии и рисунки показывают ряд норвежских мест, объектов и персонажей — от захоронений кораблей викингов до драконов на камнях с руками.Профессор Кэролин Ларрингтон рассказывает о происхождении скандинавских мифов в дохристианской Скандинавии и Исландии и их выживании в археологических артефактах и ​​письменных источниках — от древнескандинавских саг и стихов до менее одобряющих описаний средневековых христианских писателей. Она прослеживает их влияние в творчестве Вагнера, Уильяма Морриса и Дж. Р. Р. Толкина, и даже в «Игре престолов» в воскресении «Фимбулветра», или «Могучей зиме».

Кэролайн Ларрингтон

Культурология

Похожие книги

Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие
Актеры нашего кино. Сухоруков, Хабенский и другие

В последнее время наше кино — еще совсем недавно самое массовое из искусств — утратило многие былые черты, свойственные отечественному искусству. Мы редко сопереживаем происходящему на экране, зачастую не запоминаем фамилий исполнителей ролей. Под этой обложкой — жизнь российских актеров разных поколений, оставивших след в душе кинозрителя. Юрий Яковлев, Майя Булгакова, Нина Русланова, Виктор Сухоруков, Константин Хабенский… — эти имена говорят сами за себя, и зрителю нет надобности напоминать фильмы с участием таких артистов.Один из самых видных и значительных кинокритиков, кинодраматург и сценарист Эльга Лындина представляет в своей книге лучших из лучших нашего кинематографа, раскрывая их личности и непростые судьбы.

Эльга Михайловна Лындина

Биографии и Мемуары / Кино / Театр / Прочее / Документальное