Кадуцей. Избирая Смерть...

«С-сука…»

Сжав зубы, мужчина всего одно мгновенье скосил взгляд на предавшую его конечность, отображающую его реальное душевное состояние и, выдохнув, ответил:

– Ничего страшного, Белла, это нервное… И результат недосыпа. – Коновалов одним резким движением раздавил в пепельнице сигарету и взял папку в руки.

– Понимаю… – задумчиво кивнула в ответ Белла, – но вы все же берегите себя, как-никак нам ещё вместе работать…

– Работать? – переспросил Коновалов, мельком проглядывая документы.

– Да, работать. Вам ведь нужны грамотные специалисты? Вот она я! – Девушка чуть карикатурно задрала носик, весело при этом сощурившись.

– Так-с, диплом… лечебное дело… сертификат специалиста… курсы рефлексотерапии и акупунктуры? – Последнее, Коновалов произнес чуть громче, вопросительно глянув на Беллу.

– Да. При чем самые настоящие, в отличие от первого. Но, уверяю вас, я быстро учусь и уж точно помехой не стану. Уж вы-то, наверняка об этом знаете!

И снова едва заметная ухмылка играет на губах девушки.

В сознании Коновалова всплыла картинка-образ подвала одного загородного дома, где обнаженная, тощая, вся в синяках от инъекций барбитуратов и не только, с ожогами на теле и следами насильничества пленница, одним движением вырывает металлическое крепление прозекторского стола, едва не оставив там часть кисти, чтобы спустя мгновенье познакомить его с ощущением полностью парализованного человека…

Тогда, под воздействием стресса он был сосредоточен на собственном выживании. А когда в его больнице начали греметь взрывы так и вовсе стало не до первобытного ужаса, что он испытал чуть ранее.

Но как не отвлекайся, ПТСР или, другими словами, откат от пережитых событий тебя все равно настигнет. Он четко помнил, что свалился где-то на третий день. Просто в один момент он осознал себя растёкшейся амебой на полу, что дрожащими руками пыталась протолкнуть в стучащие зубы горлышко дорогого коньяка, вкус которого он так тогда и не почувствовал.

Бррр. А ведь с тех пор прошло всего две недели, как он перестал просыпаться в холодном поту, судорожно себя ощупывающим в попытке прогнать ощущение чужого, неподвижного куска мяса, в которое его бывшая пленница одним прикосновением руки превратила.

Не сосчитать сколько раз тогда он оказывался на грани, как в прямом, так и в переносном смысле. Многие его теневые дела вышли наружу и стали известны уважаемым людям. Потеря репутации, потеря вложенных капиталов, потеря всего… Но как это не парадоксально, девчушка, с которой все началось и которая в одночасье разрушила его жизнь, одновременно и защитила его. Да, парочка его знакомых почти прямым текстом сказали, кому он обязан тем, что он все ещё сохраняет свою должность.

Конечно же в плане сохранения его должности не последнюю роль сыграл образ, который нарисовали СМИ после теракта. Кадры, где он в обгоревшем деловом костюме, разбирает завалы и организовывает оказание медпомощи пострадавших, облетели всю страну и даже попали в парочку документальных фильмов, но вряд ли проявленный «героизм» как обзывали журналюги его обычную работу, мог бы совместиться с его ролью смотрящего в этом городе.

Увы. Помимо друзей, у него были и недоброжелатели. А после провала его второго Альтер Эго, так и вовсе большая часть теневых воротил назначила его козлом отпущения, что в свою очередь означало лишь одно – прогулка в темный лес, за грибами, с лопатой наперевес. В момент, когда парочка представительных мужчин в серых костюмах-тройках подошла к нему и деликатно намекнула, что он зря суетится и большую часть проблем решили за него, он смог наконец-то выдохнуть и его трёхнедельный марафон круговорота дел, в котором он спал всего по паре часов в день – закончился. А спустя двенадцать часов, когда он посвежевший и с оптимизмом взирающий в скорое будущее, поинтересовался, кому именно он должен был благодарен за решение вопросов – ему назвали лишь одно имя. Имя той, кто почти каждую ночь приходит к нему в кошмарах, раз за разом заставляя переживать чувство полнейшей беспомощности и безнадеги. Имя той, что сейчас с беззаботной улыбкой разглядывает его кабинет и терпеливо ждёт, когда же он прекратит играть в молчанку и приступит к исполнению своей роли начальника.

– Кхм… Извини, задумался. – Коновалов, кашлянул в кулак и снова посмотрел на свою визитершу, – у меня только один вопрос: Твои… эм-м-м…

– А! Вы о моей основной работе? Не волнуйтесь, что вы. Наоборот, хочу вас заверить, что часть пациентов с радостью перейдут к вам. Ведь сейчас, насколько я знаю, у вас лучшая больница в городе?

Коновалов едва заметно кивнул.