Кафе на вулкане. Культурная жизнь Берлина между двумя войнами

Дело Весселя стало одним из самых действенных мифов нацистской идеологии. Его провозгласили героем и мучеником движения, а положенное на музыку стихотворение – «Песня Хорста Весселя» – было провозглашено официальным гимном партии. Придя к власти, нацисты переименовали столь ненавистный им район Фридрихшайн в район Хорста Весселя, а имя Хорст превратилось в самое популярное мужское имя Германии (после Адольфа). Конечно, как всегда бывает с легендами, дело Весселя стало объектом сильнейшей манипуляции. Сейчас нам известно об этом во всех подробностях благодаря работе немецкого историка Дэниеля Сименса, который смахнул пыль с архивов, чтобы реконструировать ход событий. Приведенная ниже информация основана на книге, опубликованной им в 2009 году под названием Horst Wessel. Tod und Verklärung eines Nationalsozialisten («Хорст Вессель. Смерть и прославление одного националиста»).

В октябре 1929 года, через несколько месяцев после переезда на Гроссе Франкфуртерштрассе, Хорст Вессель познакомился с Эрной Янике, промышлявшей проституцией в окрестностях Александерплац. Полюбив друг друга, они стали жить в комнате Весселя. Согласно тому, что позже заявляла сама Янике, Вессель начал избегать своих товарищей и манкировать партийными обязанностями; она, со своей стороны, перестала заниматься «древнейшей профессией».

В первые недели после знакомства пара редко покидала квартиру. Хозяйка, Элизабет Зальм, осталась недовольна и потребовала с Весселя доплаты за новую жиличку. После отказа Хорста Зальм обратилась к Альбрехту Хёлеру, другу своего усопшего мужа. Хёлер, по профессии плотник, был хорошо известен полиции: его двадцать шесть раз задерживали за участие в уличных беспорядках в качестве боевика «Рот Фронта». Полиция достаточно много знала о его незаконных делишках, в том числе о том, что он был сутенером в кафе Mexico, том самом, где Вессель и познакомился со своей возлюбленной.

В сопровождении пары товарищей Хёлер пришел к Весселю домой, чтобы «применить к нему пролетарские меры». Как позже объяснил судье один из сопровождающих Хёлера, «пролетарские меры применяются без оружия, исключительно при помощи кулаков; однако да, таким образом, чтобы человек оказался в больнице». Но на всякий случай Хёлер захватил с собой пистолет.

Они позвонили в дверь, и им открыл сам Вессель. Вот как рассказывал об этом Хёлер в суде: «Я увидел, что он держал руку в кармане штанов, и тут же подумал: он хочет меня убить. Или он, или я». Пуля прошла сквозь челюсть Весселя, разорвала наружную сонную артерию и застряла в одном из шейных позвонков. Шесть недель спустя, в раннее воскресное утро 23 февраля 1930 года, Вессель скончался в больнице на Фридрихшайне. В заключении вскрытия значится: «Умер от заражения крови, полученного в результате ранения ротовой полости».

За несколько дней до смерти Весселя навестил в больнице его командир, гауляйтер Берлина. Тем же вечером Йозеф Геббельс записал в своем дневнике: «Словно в романе Достоевского: идиот, рабочий и проститутка. Такова жизнь этого иллюзорного мечтателя двадцати двух лет». На следующий день после смерти своего подчиненного Геббельс опубликовал в газете Der Angriff: «Юноша показал нашему движению, как можно умирать и, если это необходимо, как нужно умирать». Вскоре вышла еще одна статья, в которой он превозносил Весселя в качестве «святого защитника национал-социализма», возвещал своим последователям о «скором воскрешении свастики» и устанавливал в качестве курса движения прославление культа Хорста Весселя, с тем чтобы «одним из наивысших стремлений ее членов было умереть за партию».

На похоронах группа товарищей Весселя продекламировала его стихотворение «Знамена ввысь!» на мотив старинной морской баллады. С тех пор коричневорубашечники стали маршировать по улицам Берлина, исполняя «Песню Хорста Весселя». Они смело шли вперед, потому что получали все возрастающую поддержку публики, которая наблюдала за парадом с тротуаров. Постепенно увеличилось и количество членов и сочувствующих НСДАП, уставших от демократии и обвиняющих Веймарскую республику в экономическом кризисе, хаосе и анархии.